6. Последний Бессмысленный День
«Отличная погода», - подумал Степан и потянулся за стаканом на столе. Очень хотелось пить, а в голове кто-то бил в шаманский бубен. Во рту ощущался привкус паленой водки и чувства неопределенной вины. Странно, откуда...
Вначале никаких других мыслей не было. Совсем. Пустота, похожая на стену в темноте с потрескавшейся, старой штукатуркой. Мимо таких стен мы проходим ежедневно, не обращая внимания. Возможно, на них висит паутина или написаны нецензурные слова. Но нам не до этой лирики? Мы их не замечаем. Пока внимание не привлечет странная, не совсем обычная трещина. В форме головы. Или, к примеру, печальной улыбки.
Первая мысль, скорее, её предвестник появился на горизонте опустошенного сознания Степана, укорительно посмотрела и скрылась за горизонтом. Обратно, в неведомую, неисследованную пустоту. «Что бы это могло значить?» - вода в стакане была неприятной и теплой. Что-то неопределенное в ней плавало. Проваливаясь в горло, она словно испарялась. Мягким грифом карандаша стиралась о наждачку. Погода за окном действительно была чудесная. Август в этом году выдался ужасно жарким, но сегодняшний день (скорее, его уже вторая половина) прекрасной улыбкой выглядывал из-за штор. В городском парке неподалеку, наверное, было полно молодых мам, гуляющих со своими орущими чадами.
Короткая, глубокая отрыжка вернула Степана к реальности, выстрелив в горле неприятной изжогой. Вода не утоляла жажду. Лишь вызывала большую головную боль. Идея похмелиться в данный момент казалась гениальной. Но алкоголя в доме больше не было. Можно было надеяться на чудо - вдруг, появится Николай или Василий с волшебной бутылкой пива или, того лучше - спасительной водочкой. Но, чуда пока не происходило.
«Что же вчера было?» - вторая мысль, ехидно поскреблась, словно непослушная, дрянная кошка. Поточила коготки о нутро и легла рядом, свернувшись калачиком. Видно - ей некуда больше идти...
Только сейчас Степан ощутил боль в плече, острую и мешающую. Внимание привлёк начинающий высыхать разрезанный пополам грейпфрут на грязной тарелке. Умирающий плод, в форме окровавленной вагины, безмолвно наблюдал. Странно - Степан никогда не покупал такие бесполезные вещи. Денег на алкоголь едва хватало, так что о цитрусах и задумываться не приходилось. Старый, рассохшийся стол неаккуратно покрывал номер «Большеводского Вестника». Своеобразная, импровизированная скатерть с пестрящими заголовками. «Тело мальчика найдено у стадиона»... Очередные бредни городских журналистов.
Да, вчера явно начудили с ребятами. Что-то смутно стало выплывать. Но, ясных картин в сознании не было. Крепко выпили - в этом был уверен точно. Но, как расходились - записей не сохранилось. Сработал, как говорится в подобных случаях, автопилот. Надо посмотреть, что за хрень с плечом...
Тело слушалось плохо - вестибулярный аппарат работал процентов на тридцать-сорок. К горлу подступил ком, но блевануть не получилось - пришлось глотнуть неопределенную, горьковатую массу обратно. Свитер некомфортно колол, прилегая к ноющему плечу. Путем невероятных усилий, его получилось с себя стянуть и обронить на пол. В коридоре уродливо торчала старая телефонная полка с зеркалом. Самого телефона давно не было - пришлось поменять на две бутылки пива в одно очень (очередной последний день жизни) тяжелое утро.
На правом плече красовалось темное пятно, неизвестного происхождения. Выключатель бесплодно щелкнул - свет, уж второй месяц как отключили за неуплату. А привычка осталась. Заскрежетал замок входной двери, словно ковыряясь в самом больном мозгу. В коридор провалился жирный луч солнечного света, частично заполняя помещение изнутри. Зачем электричество днем? В старину ведь как-то предки обходились без него? А ночью надо спать - свет для этого не нужен.
Это был след от укуса. Четкие, глубокие раны зубов, с огромного размера синяком, начинающим чернеть. Непослушная, маленькая сучка укусила его! Мысли высыпались в голове, словно прошлогоднее зерно из гнилого мешка. Хаотично рассыпаясь всюду, заполняя пустоту. Теперь, некоторые вещи вчерашнего вечера стали приобретать форму. Посидели с ребятами славно. Но кошка, свернувшаяся калачиком в душе, уходить не желала. Теперь она не мурлыкала еле слышно, а упорно глядела зелеными, пронзающими глазами. Зашипела, показав мелкие, но острые клычки.