- Умри сука! - произнес второй из братьев и, не менее пафосно приставил длинный гвоздь к голове. Ударив по шляпке окровавленным молотком, вогнал крепёжное изделие полностью в череп. Последние лоскуты боли отступили и с остатком мыслей просочились в водосток. - Это твой последний бессмысленный день!
7. Живые Мысли
Из статьи в газете "Большеводский Вестник" за 14 марта, стр. 13, рубрика "Криминал":
"Вчера в квартале Староконном был найден труп мужчины. Жильцами дома был опознан Валентин И. тридцати пяти лет. Работниками правоохранительных органов было выявлено огромное количество фильмов порнографического содержания с участием детей и лиц несовершеннолетнего возраста. Возбуждено уголовное дело..."
Валентин безмолвно лежал, внимательно разглядывая деревянные часы в виде теремка. В любой момент должна была выскочить кукушка и сообщить о наступившей полночи. Либо о начале нового дня. Это кому как приятнее. Спина отекла и болела, но сил сменить позу не находилось. Слабость чувствовалась во всем теле, а голова неприятно кружилась. К горлу надвигался твердый, слизистый ком, мешающий наполнить легкие кислородом. Игнатов закашлялся, задыхаясь. Грудь разрезала изнутри острая боль, обожгла пламенем. Отхаркнувшись, он выплюнул огромный, кроваво-зеленый сгусток. Выделения шмякнулись влажной тряпкой на дорогой персидский ковер, теряясь среди многочисленных, разноцветных узоров и других плевков.
Мужчина догадывался, кто его заразил и думал о случившемся с долей иронии и обречённого сарказма. Какое это теперь имело значение? Самое смешное заключалось в том, что жертвой оказался сам охотник, и умирал от рук (вернее от зубов) самой жертвы. Спазм повторился с новой силой, но по кривой полетел сгусток размером меньше предыдущего. В глазах потемнело - пришлось прикрыть их. Маленькие, черные точки, хаотично заметались, вытягивая на поверхность давно забытые воспоминания. Когда же наконец выскочит эта проклятая кукушка, повествуя о кончине очередного, бессмысленного дня в его пустой, никому не нужной жизни?
Черные, бессмысленно метающиеся точки он впервые увидел в четырнадцать лет. То ли от жары, то ли от страха, то ли от боли. Пот, крупными каплями разъедал глаза. Смешиваясь со слезами, неумолимо тек дальше, по щекам, испаряясь на жаре. Солнце жгло, безучастно наблюдя за происходящим. Беззаботные чайки, совсем рядом, сварливо делили почерневшее яблоко, заражаясь солнечным безразличием.
Детская любопытность и исследовательское, разъедающее влечение в комбинации с юной непредусмотрительностью сыграли злую, точнее сказать - роковую шутку.
Ребята давно рассказывали об этом пляже и каждый хвастался, что лично своими глазами все видел. Валик на нудистском пляже никогда не был, но признаться в этом своим сверстникам почему-то стыдился. Сдержанно изображал азарт и поддакивал.
В то воскресное утро мать послала его за коржами и сметаной для торта. Но в магазин он так и не попал. Приняв окончательное решение, он сел в трамвай и поехал в сторону Гастелловского пляжа. Прозвали его так из-за располагавшегося рядом санатория имени Николая Францевича Гастелло, летчика и героя. С незапамятных времен нудисты города, да и всей страны, на протяжении лета ловили неприкрытыми телами обжигающие солнечные лучи, не обращая внимания на нагло наблюдающие взгляды случайных (а пророй и не очень) зевак. Крутой овраг, возвышающийся у основания пляжа, густо покрывали растения - нечто среднее между кустарниками и деревьями, в которых мог затеряться взрослый человек. В свое время, растения эти высаживались для предотвращения эрозии почвы и обвалов склона.
Валик уверенно сошел на остановке, возле санатория имени Гастелло. Шурша сложенным квадратиком, целлофановым пакетом для продуктов, заторопился мимо старого, местами провалившегося забора в сторону того самого пляжа. Утро выдалось горячим, предвещая раскаленный летний день.
Оставшись незамеченным, мальчик нырнул в чащу, растворяясь в казавшихся непроходимыми, зарослях. Там он очутился в совершено ином, необыкновенном мире. Вокруг было много всякого мусора, оставшегося от предыдущих пришельцев. Всевозможные бутылки и консервы. Использованная туалетная бумага и разодранные, пожелтевшие газеты. В одном месте он наткнулся на необычную вещь. В ней он узнал необходимые женщинам приспособления для борьбы с влагой. Похоже, кому-то разбили нос.
Растения больно царапались длинными, твердыми колючками, будто знакомились, дотрагиваясь до наглого незнакомца. Валик шел по протоптанной годами тропе. Сколько тут побывало людей можно было только гадать. Временами, путь пересекали другие тропы, ведущие куда-то в стороны. Это было необыкновенное и интересное место. Совсем новый мир приключений.