Все вспыхнуло обжигающим голубым светом, обволакивая предметы в радужные, переливающиеся цвета. Настольная лампа горела соседней, вечно знакомой звездой. Грудь больше не сдавливало и не кололо. Дышать просто не хотелось. Игнатов посмотрел одним глазом на свою руку, посиневшую от мучений, со спокойным умиротворением. Лицо серовато-синего оттенка напоминало маску древнего злого духа с застывшей пеной на губах. Легкость и неописуемое чувство свободы согревали доводящей до экстаза, крадущейся прохладой. Деревянная кукушка, выталкиваемая неприхотливым механизмом, сообщила о наступившей полночи. О зародившемся, очередном дне.
Валентин взглянул на птичку и снова улыбнулся. Искренне, с удовольствием. Развернувшись, он сделал шаг и вышел через стену на улицу. Его больше не беспокоили копошащиеся, живые мысли.
8. Метла
Антонина Евгеньевна Метелина, по кличке Метла, с нескрываемым удовольствием отпила три небольших глотка дешёвого красного вина из найденной в мусорном баке, бутылки. Осеннее солнце красиво отразилось в тёмно-зелёном стекле, не нарушая божественности напитка. После чего, с любовью спрятала подарок судьбы в потерявшую цвет тряпичную сумку, незамысловато дополняющую не первой свежести дамский туалет. А ведь сегодняшний вечер намечался быть совсем недурственным. На этой неделе, в подвале с ней обитало ещё несколько бездомных. Если и остальные придут с добычей, то можно будет устроить символический праздник. После чего, с кем-то из временных сожителей заняться сексом. А то и, со всеми сразу. Это - как карта ляжет.
Иногда, воспоминания просто появлялись. Потерявшие цвет, словно эта древняя сумка. Не долговременно висели через плечо и снова терялись в тряпье будничной суеты. Тоня относилась к этому примитивно. Старалась не замечать. Но и не отмахивалась, как от назойливых, осенних мух. Молча ждала, когда картины прошлого уйдут - словно домохозяйка рекламу, во время любимого сериала. И шла по жизни дальше. Вниз.
Тонечка рано стала сиротой. Ее воспитанием занималась бабушка - Елизавета Матвеевна, заслуженный учитель. Родителей девочка совсем не помнила. Лица на фотографиях навсегда остались чужими. От папиного брата, она знала, что их вертолёт разбился в районе Салехарда. Маленький мозг впервые услышал название этого города, поэтому, представил себе его виде огромной, хрустальной сахарницы с конфетами. Эта посудина в детских фантазиях разлетелась вдребезги, раскидывая сладости, словно семена в не благодатную почву. Теперь, эта мысль вызывала глупую улыбку. Антонина неуклюже пнула аккуратную кучу листвы, одарив недовольным взглядом горбатого дворника в засаленной, оранжевой жилетке. Откуда таких уродов только набирают? Горбун учтиво поклонился, словно извиняясь, и суетливо принялся восстанавливать нехитрое творение.
По словам бабушки, мама с папой, полюбили друг друга ещё в институте. На кафедре геологии и разведки месторождений полезных ископаемых, их прозвали Сиамскими Близнецами. Подшучивая над влюблёнными, что они скорее брат с сестрой, нежели пара. Так они вместе и ушли, ни на миг не расставаясь. Оставив маленькое, орущее существо бабушке. Хрустальная сахарница стала отдаляться и постепенно растворяться в сознании, теряя очертания. Этот день заканчивался. Нужно поторопиться. А вертолёт с телами нашли, как рассказывал дядя, следующей весной.
Людмила. Кажется так звали эту маленькую мразь. Сейчас уже имя не имело никакого значения. Просто образ длинных каштановых волос, всегда чистых и прилежно расчёсанных. Школьные годы практически не запомнились, но этот случай - остался в сознании навсегда. Почему-то, с этой девочкой, всегда были отвратительные отношения. Без видимых на то причин. Несколько раз даже до драки доходило. Но всё это были мелочи, по сравнению с уроком труда, в ту зимнюю пятницу. Люда назвала Тоню каким-то словом. Не вспомнить уже. Кажется, подкидышем, или что-то в этом роде. Никому не нужным ребёнком. Тоня ничего не ответила. Ни слова. Что было странно. Пелена накрыла ощущение реальности. Кто-то невидимый схватил её за запястья и потянул в белую пустоту. Зелёные глаза ядовито блеснули неминуемой бесповоротностью. Банка с клеем выплеснулась на ненавистные волосы. Кто-то тряс, крепко сжимая запястья, пока вязкая жидкость не закончилась. Постепенно, до слуха стали долетать крики и визг. Враг позорно бежал из класса, на ходу смахивая с лица слёзы, макияж, сопли и клей. Вот с этого-то все и началось.
Метла уверенно шагала вперёд, с удовольствием вдыхая осенний воздух. Было абсолютно спокойно внутри и легко. Довольная ухмылка не сходила с опухшего, сизого лица. Разумеется, она бы снова облила эту тварь клеем, если всё вернуть назад! Не смотря на последовавшую головомойку в кабинете директрисы, угрозы исключения из школы и вероятность учёта в полиции. Не смотря на багажник.