— Именно об этом говорят ваши знакомые девушки?
— За очень редким исключением — да.
Интересно, кто составляет это счастливое исключение? Может, невеста?
— Милорд, считайте, что вам повезло. Они хотя бы овец не обсуждают!
— Зато ведут себя, как овцы.
Оба негромко засмеялись.
Селвик внимательно посмотрел на собеседницу, и смех так и застыл в горле Амели. Взгляд был таким пронзительным, что она, почувствовав, что теряет равновесие, вцепилась в деревянный стул. Наверное, все дело в качке, на море шторм, пакетбот качается… Иначе в чем же еще?
С каждой минутой мисс Балькур все больше удивляла Ричарда. Умные женщины встречались ему и раньше. Генриетта, например, и некоторые ее подруги слишком красивые, чтобы называться синими чулками. Пару раз он даже заходил к ним в гостиную, надеясь поучаствовать в беседе. Но чтобы в обществе девушки чувствовать себя так свободно, смеяться и шутить…
Возможно, виной всему царивший в каюте полумрак, но Селвику казалось, будто он болтает не с незнакомой девушкой, а с Майлсом или Джеффом. Вот только у Майлса не было таких синих глаз, а у Джеффа — гибкой белой шеи, к которой хочется прильнуть губами…
Так или иначе, судьба знала, что творит, посылая мисс Амели Балькур на этот пакетбот.
— Очень рад с вами познакомиться, мисс Балькур. Обещаю без крайней надобности не заговаривать об овцах и погоде.
— Ну, в таком случае…
Амели опустила подбородок на переплетенные пальцы и продолжила расспросы.
Узнав много нового о саркофагах, мумиях и проклятиях, Мисс Балькур задала неудобный для Селвика вопрос:
— Но ведь в Египте стоял французский контингент… Как вам удалось туда пробраться?
— Я был с французами.
Повисло неловкое молчание. Амели нахмурилась, пытаясь разобраться в услышанном.
— Вас… увезли туда в качестве пленника?
— Нет, я придворный ученый Бонапарта и посетил Египет по его личному приглашению.
Девушка резко выпрямилась. Голова запрокинута, плечи расправлены — облик так и дышит строгостью, даже мисс Гвен была бы довольна.
— Вы находились на службе узурпатору?
— Вообще-то, — начал Ричард, откидываясь на спинку стула, — Наполеон мне не платил, я сам покрывал свои расходы.
— Но ведь вас никто не принуждал? Вы отправились туда по собственной воле?
— Похоже, вы шокированы, мисс Балькур. Поймите, это заветная мечта любого ученого.
Амели открыла рот, но не смогла вымолвить ни слова. Селвик не ошибся, она действительно испытывала потрясение.
Чтобы англичанин добровольно сопровождал Наполеона Бонапарта и ради науки забыл о долге перед страной… Неужели он так хотел взглянуть на пирамиды, что не мог подождать, пока англичане отвоюют Египет?! Как человек умный и прекрасно образованный может служить нации, которая отправила на гильотину весь свой цвет с королем во главе?! А все ради пары древних гробниц… Какое неуважение к своей стране и общечеловеческим ценностям!
Итак, Селвик оказался предателем. Ерунда какая-то! Они ведь знакомы всего пару часов. За такое короткое время в предательстве не признаются. Если бы он лгал и изворачивался, клялся в верности Англии, а потом случайно проговорился, что поддерживает французов… Все было совсем не так.
Ричард казался таким остроумным, милым, обаятельным. Спорил с ней как с равной, а не как с провинциальной дурочкой, добывающей сведения из библиотеки дяди-овцевода. Видит Бог, он сказал, что очень рад знакомству… В общем, Селвик дал понять, что Амели ему нравится, а что гораздо хуже, понравился ей самой. А под конец заявил, что перешел на сторону французов…
Внезапно сидящий напротив молодой мужчина предстал совершенно в ином свете. Дружелюбная улыбка показалась насмешливой, теплые зеленые глаза — зловещими, а темный жилет стал похожим на мех готовой к прыжку пантеры. Наверняка этот красавчик привык втираться в доверие к наивным дурочкам… Но Амели не проведешь. Боже милостивый, да ведь он скорее всего французский шпион, присланный в Англию с секретным заданием! Холодная, расчетливая логика подсказывала, что у лорда Селвика в Лондоне семья, которую он навещал… Именно так всегда рассуждала Джейн, а вот у Амели преобладали эмоции.
Ричард вопросительно изогнул левую бровь, и мисс Балькур страшно захотелось треснуть его «Записками Королевского общества египтологов».
— Наука — это очень хорошо, но после того что сделали французы, как вы могли присоединиться к армии Наполеона? — постаралась озвучить свое отвращение Амели.