— А ты хотел что-то из Конфуция? — ехидно спросила Энн. — Мы же в ресторане, а не на научном симпозиуме. Уайн, позвольте нам хотя бы заплатить чаевые? Право же, неловко.
Уайн бурно запротестовал.
Выйдя из ресторана, Чарли распрощался со всеми и повез Рози и Кевина куда-то развлекаться. Энн пожалела, что предложила Уайну и Модесте места в своей машине. Можно было бы тоже покататься с Улиссом по ночному Вашингтону. Но приходится возвращаться домой. Возле дома все распрощались. Уайн сказал, что уедет очень рано. Модеста пожелала всем спокойной ночи.
Энн пригласила Улисса зайти выпить чего-нибудь. Они вошли в темный холл. Улисс обнял ее.
— Тебе понравилось, как было в ресторане?
— Очень рискованно. Ты не такой уж тихоня и однолюб. Наверное, немало девушек прошло через твои руки в разных горячих точках планеты?
— Физиология. И больше ничего. Любил я только свою жену.
— А я тоже физиология?
— Я схожу с ума по тебе! Сейчас никого нет в доме. Почему ты не хочешь?
— Хочу убедиться в твоей любви. А то будет как с Модестой.
— А что случилось с Модестой?
— Ты не заметил? На мой взгляд, взгляд известного автора книги «Как покорить мужчину» она сделала большую ошибку.
— Какую же?
— Отдалась мужчине в минуту слабости, вызванной стрессовой ситуацией. Да еще накануне его отъезда. Какая свинья этот Уайн! Небось, довел ее до оргазма. И она теперь в него влюбилась! Надо все-таки знать с кем можно, а с кем нельзя.
— Откуда ты это все знаешь? Она тебе рассказала?
— Дорогой, я пишу романы для женщин. Мне ли не знать все это?
— Ты опасная женщина. И про меня ты все знаешь?
— Про тебя я не хочу пока знать. Но учти — страдать я не умею и очень легко расстаюсь.
— Мы слишком много говорим…
Улисс начал целовать Энн. Она нежно отвечала ему. Их поцелуи длились долго, пока обоим не захотелось большего. Тогда Энн, сославшись на головную боль, простилась с Улиссом и ушла к себе в спальню. Она приняла душ, потом полистала журналы, потом решила разложить карты таро. Карты предсказали ей страсть, слезы, обман и замужество. Но в какой последовательности и как это сочеталось, она не могла узнать. Рассердившись на невнятное будущее, Энн уснула.
А вот Модеста не могла заснуть. Уайн простился с ней как-то странно и заспешил к себе в комнату. Собрать вещи и выспаться, как он объяснил. Вконец расстроенная, Модеста пошла к себе. Она стала выгребать из сумочки дамские мелочи, чтобы убрать ее в шкаф. Белый клочок бумаги выкатился на стол. Она развернула его, чтобы еще раз прочесть слова о разном счастье. Но там был совсем другой текст: «Не упускай того, что пришло тебе в руки». Модеста вспыхнула. Так вот оно что! Как он хитро решил от нее отделаться! Нет, она не хочет его отпускать вот так! В конце концов, терять ей нечего! Она решительно направилась к выходу. Комнаты Уайна находились чуть правее. Надо было пройти маленький палисадник. В его окнах горел свет. Модеста решительно постучала в стеклянную дверь. Уайн распахнул ее со словами:
— Я знал, что ты придешь. Заходи.
— Ну и что это? — спросила Модеста, протягивая бумажку. — Зачем ты поменял слова? И зачем приходил вчера ко мне, если у каждого из нас своя дорога?
— А тебе было плохо вчера? Если бы я не пришел, ты бы так и не узнала, зачем мужчины и женщины спят друг с другом.
— Я не знала, что после мужчины трусливо убегают.
— Ты знала, что я должен уехать. Я уже не в том возрасте, чтобы трахаться каждый день.
— А я не за этим пришла.
— А за чем? И за этим тоже…
Модеста посмотрела на Уайна. В ее глазах стояли слезы.
— Еще вчера я готова была отдать за тебя жизнь. Спать с тобой под мостом и есть объедки. А сейчас? Не знаю. Я тебе очень благодарна за вчерашнее. Наверное, у меня больше не будет другого мужчины. А у тебя еще будут молодые девицы, актрисы. Едва ли они станут переносить тебя в бедности и болезни. Потому что сотни молодых мужчин могут дать им то же самое, что и ты. И в отличие от тебя — каждый день. Я не актриса и не блестящая леди. Я умею только одно — быть хорошей женой. Наверное, это слишком мало для такого талантливого человека, как ты. Я просто пришла проститься с тобой. И мне очень больно, что у каждого из нас своя дорога. Прощай, Уайн. — Модеста повернулась и пошла вдоль палисадника. Плечи ее вздрагивали.
— Постой, Моди! Подожди.
Уайн догнал ее и обнял.
— Не уходи так. Я не очень хороший человек, но и не подлец. Пойдем поговорим.
Они вошли в дом, сели на диван. Уайн закурил сигару своим фирменным жестом, сделавшим его знаменитым. Модеста с улыбкой и слезами следила за ним.