Задумчиво кружу курсором по открытой заглавной странице «Гугла». Набираю: «Чарльз Портмонт». Сразу же открывается какой-то веб-сайт. Судя по всему, великий и ужасный Чарльз выдвигается в президенты студенческого совета. А вот и его фотка, хотя и не очень удачная, поскольку снят он практически со спины – в основном только очертания этой самой спины и видны на фоне толпы, к которой он обращается с речью. Насколько можно судить по дополнительным ссылкам, университетская газета «Ежедневная сова» (которая на самом деле выходит раз в неделю) его в этом начинании всецело поддерживает, равно как и еще пара каких-то студенческих организаций. Блин, да в Вашингтоне народ и впрямь реально свихнулся на политике! Ну кого волнует, кто президент у каких-то там студиозусов?
Внизу форма обратной связи, где можно анонимно о чем-нибудь спросить. «Есть вопрос к нашему кандидату?» Ну да: «Ты такой же бездушный урод, как и прочие твои сотоварищи по САЭ?»
Опять поднимаю взгляд на дом Уилла и ощущаю почти неодолимое побуждение немедленно что-нибудь предпринять. Почему бы прямо сейчас не пойти туда, просто чтобы разведать обстановку? Какая-то маленькая часть моего мозга сознает, что это идея не из лучших – белый день на дворе, а вокруг полно народу. Но иногда некая змеиная, рептильная часть моего мозга – нетерпеливая, импульсивная – все-таки берет верх. Эта змеюга хочет взломать окно, пробраться в его спальню, открыть холодильник и плюнуть ему в молоко. Заталкиваю все свое барахло в рюкзачок и выдвигаюсь из кондитерской, перехожу на другую сторону улицы.
Когда хочешь остаться незамеченной в ходе какой-нибудь такой поганки, весь фокус в том, чтобы на лице у тебя было написано, будто ты просто идешь домой заниматься стиркой. Внимательно осматриваю переднюю дверь Уилла, на которой два замка. Я уже купила через интернет неплохой набор отмычек, но вскоре поняла, что в видеоинструкциях на «Ютьюбе» все выглядит гораздо проще, чем на самом деле. Я уже потренировалась дома и на одном-двух соседних зданиях, но едва ли я настоящий профи в этом деле.
Чтобы подобраться к дому с обратной стороны, приходится пройти с полквартала, а потом свернуть в переулок, огибающий ряд ленточной застройки сзади. Подходя к дому Уилла, роюсь в рюкзаке, якобы ищу что-то – типа ключи. Я множество раз так делала, когда тырила всякую мелочовку по магазинам: делала вид, будто чем-то занята – так, чтобы со стороны было непонятно, что на самом деле задача у меня совсем другая, а именно спереть что-нибудь. Чем ближе дом под номером 1530 по Мэрион-стрит, тем сильнее меня охватывает нервное напряжение – тугое, как пружина. Возле соседнего дома возятся двое работяг: пилят кирпичи какой-то шумной машиной. Шум – это хоть какое-то прикрытие, но все-таки двое свидетелей… У дома Уилла основательно прогнившее на вид крыльцо, поднимающееся к сдвижной стеклянной двери. Чуть в стороне с полдюжины замшелых кирпичных ступенек спускаются ко входу в полуподвальный цокольный этаж, его окна темны и непроницаемы. Замедляю шаг, делая вид, будто отвлеклась на что-то в своем телефоне, и надеясь, что работяги-строители не обращают на меня внимания.
Когда поднимаю взгляд на дом с его грязно-желтой обшивкой, та маленькая часть меня говорит, что надо уходить, что я обязательно попадусь. Змеиная же часть в ответ замечает, что, пусть даже окна первого этажа забраны решетками, сдвижную стеклянную дверь наверняка можно открыть отмычкой, ну а если не выйдет, то тут есть водосточная труба, спускающаяся с крыши, – на вид достаточно крепкая, чтобы залезть по ней наверх.
«Он может быть дома», – мелькает в голове. Нет, сейчас не время для любых открытых столкновений.
А может, все-таки самое время?
Или, может, его вообще там нет?
Но тогда жаль, что у меня нет с собой медвежьего капкана – с удовольствием подложила бы ему такой сюрприз в постель.
Да, стеклянная дверь – серьезное препятствие. Но вот тебе труба, ведущая на крышу, а там окно, на вид довольно хлипкое. Крыша не так уж и высоко. Лазать я мастер, высоты не боюсь, и, учитывая мой обычный образ жизни, способность по-тихому куда-то проникнуть, найти способ куда-то попасть – это искусство, которым я уже давно овладела. Я всегда была из тех девчонок, что лазают по деревьям и сигают в бассейн прямо с крыши, а заработав синяк или ссадину, не ноют, а опять упорно лезут наверх.
Уже чувствую, как напрягаются мышцы, готовые рвануть тело вперед, но тут меня отвлекает какой-то шум. Один из работяг, глядя на меня, восхищенно присвистывает. Бросаю на него полный отвращения взгляд и быстро удаляюсь, больше злясь на собственную беспечность, чем на него. Иногда меня и вправду заносит, как в этот раз. Я в курсе, что месть – это блюдо, которое полагается подавать холодным, но никто никогда не говорил мне, каково это – ждать последние несколько секунд, когда это блюдо уже подвезли на тележке к столу. Я хочу, чтобы Уилл надежно угодил мне в лапы, беспомощно корчась и извиваясь, как слизняк. Я хочу, чтобы все было идеально. Придется ждать.