— Никит, давай поменяемся, — я протянул ему ключи от «Руссо». — Сегодня мне нужна машинка попроще. Мы с господином Столыпиным поедем на ней, а ты, пожалуйста, распорядись отогнать его «Таурус» во дворец.
Вот что я любил в Никите, так это его чутье на моменты, когда не следовало задавать лишних вопросов.
— Конечно, ваше сиятельство. Вы надолго? Я бы хотел согласовать с вами предварительный график на следующую неделю.
— До полуночи мы должны вернуться.
Секретарь кивнул и, отдав мне ключи от «Аллегры», осторожно приблизился к моему серебристому монстру. Да, «Руссо» восхищал и пугал одновременно. Не машина — зверюга! Мне, признаюсь, не терпелось погонять по какой-нибудь пустой трассе. Но развлечения потом.
— Так куда мы направляемся? — спросил Столыпин, когда мы уселись. Я решил посадить его за руль, поскольку пока что город знал плохо.
— На вокзал. В ту самую кафану, которую вы мне посоветовали.
Андрей уставился на меня немигающим взглядом.
— Что вы опять задумали, Николай? Уж посвятите, будьте любезны.
— Всего-навсего встречу с теми ребятками, которые бросили в нас бомбу. Мы быстро выяснили, что они перепутали нас с австрийцами, парни раскаялись… А я решил, что было бы неплохо укрепить знакомство с, так сказать, низшим сословием.
— Николай, вы в своем уме? — почти вскричал Столыпин. — Вы что, собираетесь нанять этих… этих… гопников?
— А вы видите у меня за спиной верную мне армию? — прошипел я, наклонившись к нему. — Или, быть может, скандирующую мое имя публику? Нет, Андрей. У меня есть только несколько верных людей и моя сила. Здесь меня никто не знает, и верить мне у людей причин нет. Перед тем, как заявлять о себе публично, я должен завоевать уважение людей. Разных людей. Потихоньку. И если мне придется пить дешевую ракию с отбитыми малолетками в заплеванной кафане, так тому и быть. Потому что даже эти, как вы выразились, гопники, могут оказаться нам полезны.
Столыпин выслушал мой монолог, стиснув зубы.
— По сути вы правы, Николай. Но по форме… Где это видано, чтобы сам князь занимался такой работой? Для этого есть специальные люди. Да пусть хоть я…
Я пожал плечами.
— А я необычный князь. Поехали, Андрей. Опоздаем. И еще. За квартал до вокзала высадите меня в месте, откуда можно легко уйти незамеченным. За нами может быть слежка. Зацепите «хвост» на себя. Справитесь?
Атташе вытаращился на меня во все глаза.
— Откуда вы…
— Это тема для другого разговора. Об этом позже.
— Справлюсь, — тихо отозвался Столыпин и завел двигатель. — Чай, не вчера присягу давал…
Ехать до вокзала было недалеко. Город наглухо встал в пробки — люди возвращались с работы, а узкие мощеные улочки старой части Белграда вообще были мало приспособлены к автомобильному движению. Причем местные сопровождали свое нетерпение постоянными нажатиями на клаксон, да и музыку в автомобилях здесь было принято слушать громко. Так что симфония стояла та еще.
Наконец, пробки немного рассосались — до семи оставалось пять минут.
— Кажется, я их засек, — сказал Андрей. — Синий «Аргус» в среднем ряду через две машины от нас. Сейчас мы будем проезжать переулок. Я сверну туда — им придется перестраиваться, и это даст нам несколько секунд. Затем я приторможу возле больших железных ворот — там здание выпирает, и вы сможете быстро уйти за угол. Но придется прыгать. Используйте «Берегиню».
Я кивнул.
— Все понял. Справлюсь.
Интересно, откуда у Андрея нашего Васильича такие специфические познания? Хотя черт знает, чем он занимался во время своей дипломатической работы. Сдается мне, биография у Столыпина была куда интереснее, чем он сам говорил. Залезть бы к нему в голову и посмотреть кино о былых подвигах… Но без повода уже не комильфо.
Атташе резко крутанул руль, и мы влетели в тесный переулок. Дома притулились один к другому сплошной стеной с обеих сторон. Судя по всему, преследователи попытались прорваться к нам, но, хвала балканскому наплевательскому отношению к ПДД, им не дали покинуть ряд. Столыпин разогнался.
— Сейчас будут ворота. Готовьтесь.
Я уже натянул «Берегиню» и был готов выпрыгнуть хоть сразу на ходу. Но Андрей все же немного притормозил. Я увидел те самые железные ворота, о которых он говорил. С калиткой. Кажется, незапертой.
— Сейчас! — крикнул он.
Я выпрыгнул. Столыпин каким-то чудом дотянулся до двери, захлопнул ее и дал по газам.
Посадка получилась мягкой только благодаря заклинанию. Доля секунды — я взглянул назад. Кажется, преследователи как раз поворачивали. Но моего прыжка не заметили. Неужели успел?