– Всё в порядке? – пугает меня голос со стороны столов в учительской.
– Чёрт! – чертыхаюсь, испугавшись неожиданного человека.
Я понимала, что в учительской может кто-то быть, но из-за Егора совсем забыла об этом.
– Всё в порядке. Сара Картотьян, – представляюсь, выпрямившись и поправив на себе одежду. – Учитель дополнительного образования.
– Кирилл Шишков, – представляется в ответ, зачем-то направившись в мою сторону. – Учитель физкультуры, – протягивает руку, демонстративно поигрывая мышцами. – Не видел тебя здесь раньше.
– Я только вчера устроилась, – пожимаю плечами и делаю шаг от него. Не нравится мне близость с незнакомыми мужчинами. Особенно с такими.
– Ого! А чего не с первого сентября? Обычно тогда берут всех. Я уже здесь второй год пашу.
– Из Питера только вернулась, – поясняю и ещё больше настораживаюсь.
Он что, не видит, что я отхожу, чтобы расстояние между нами было?
– Так, значит, петербурженка.
– Нет, я отсюда, – отвечаю и прохожу к столу, опуская кофе Милены на его поверхность. Ну когда до него дойдёт, что не надо ко мне подходить? – Даже училась в этой академии. Потом уехала.
– О-о-о, я тоже здесь учился! На одном курсе с Викторией Громовой. Знаешь такую? Мы с ней довольно близки. Общаемся иногда.
Н-да уж, а мужчина-то, хвастун. Может, тоже козырнуть ему тем, что одна Громова – моя лучшая подруга, а дома у меня маленький Громов сидит. И шлифануть всё тем, что в своё время я была девушкой Егора Громова?
Но не буду.
– Знаю Вику. Общались, – киваю, вспоминая о том, как на девчачьей ночёвке спала с ней в одной палатке.
Алёна с двойняшками Вики решили, что у нас будет палаточный городок в доме Новицки. Вот нас вдвоём и положили. Потому что в одной палатке спали Алина и Инна, во второй – Алёна с Миленой, а третья досталась нам с бывшей Лапиной.
– Вот, – на его лице возникает самодовольная ухмылка. – Если что надо будет там, можешь обращаться. Замолвлю за тебя словечко.
– Спасибо.
– Замужем?
– Не-а, – демонстрирую руку без колечка. – Не посчастливилось. И слава богу!
– Ясно, – поджимает губы, но я замечаю на его лице довольную улыбку. – Я тоже не женат. Может, пообедаем вместе? Здесь кафешка недалеко есть. Могли бы там поесть и закинуться чем-нибудь без сахара.
– Без сахара?
– Я на диете, – поясняет он, и я с трудом сдерживаю улыбку.
Там нечему худеть. Вот мне бы не мешало парочку килограмм сбросить. После рождения Тимура дурацкие четыре килограмма никуда не уходят. Пробовала и диеты, и спорт, и даже какие-то специальные методики питания. Не выходит!
– Извини, но у меня дома есть мужчина, – отвечаю, думая о своём маленьком любимом ароматном комочке счастья, к которому причастны Громовы.
– А, понял, – кривится. – Ну ничего! В другой раз, как расстанетесь.
Ого, вот это заявление!
Выходить из учительской и не дай бог встретиться с Егором не хочется. Да и болтать с этим физруком желания нет. Поэтому я выбираю сделать то, что могу выполнить здесь. Распечатаю тесты, которые вчера после ухода Егора составила.
Включаю принтер и наклоняюсь, чтобы взять бумагу для него. Хватаюсь за ручку и, дёрнув за неё, понимаю, что дверца не открылась. А всё потому, что дверная ручка отвалилась и осталась у меня в руке.
– Ой, – округляю глаза. – Чёрт!
– Ну ты даёшь! – восклицает Кирилл, заметив мою проблему. – Новый шкаф же.
– Плохо прикрутили.
– Я сам собирал его! Хорошо прикрутили.
– Хреново, – злюсь оттого, что он смеётся надо мной, как конь какой-то.
– Картотьян! – с пинка врывается в учительскую Егор. – Думаешь, сбежала и я тебя не найду? – и замолкает, увидев меня и Кирилла.
Быстро оценивает ситуацию. Моё злое выражение лица, ручку в моей руке, ржущего физрука, и лицо Громова становится багровым.
– Слышь ты, качок недоделанный, – начинает он рычать, наступая на Кирилла. – Что ржёшь? Стероидов пережрал? На место своё рабочее пошёл!
– А чо такого-то?
– Над Сарой могу смеяться только я! И то так, чтобы ей не было обидно! Ясно?! – шипит на него, как разъярённый зверь. И таким я Громова вижу в первый раз. – Ещё раз рядом с ней увижу – и вылетишь отсюда пулей!
– А чо такого-то я сделал? Баба ваша, что ли, Егор Данилович?
– Хуже! – бросает ему. – Поэтому не зли меня! Раз… Два…
И Шишков, подхватив журнал, сваливает.
– Поможешь? – обращаюсь к Егору, показывая ручку. – Я только за неё схватилась, а она…
– Плохо прикрутили, значит, – делает такие же выводы, как и я. Забрав ручку, откладывает её в сторону. – Именно поэтому тебе надо на моё предложение согласиться. Станешь моей помощницей. Буду за тобой приглядывать. И всяким таким в обиду не дам.