— Барон Зайчинский, Кирилл Витовтович, — продолжил Столыпин. — Из старого польского рода, еще во времена Алексея Михайловича перешедших под российское подданство. Мой бывший коллега. Был транзитом по дипломатической визе. Место назначения — Белград.
— Ваш коллега? — уточнил я. — Он мог знать о нашей операции?
Андрей покачал головой.
— Сомневаюсь. Он — служащий средней руки, звезд с неба не хватает и, признаться, Сербию не особенно любит. Не думаю, что он вовлечен в значительные операции. Зайчинский сопровождает графиню Воронцову. Недавно овдовевшая петропольская красавица Наталья Дмитриевна...
А вот про Воронцову память выдала много интересной информации. Родовитая, богатая, в девичестве — княжна Троицкая. Поговаривали, внебрачная внучка самого императора, но свечку никто не держал. Тем не менее, замуж ее выдали удачно — она получила и известную фамилию, и титул, и сильный род. Правда, овдовела довольно скоро: всего три года — и свобода. Теперь, когда траур был снят, занялась путешествиями и блистала во многих европейских дворах. Видимо, теперь решила обаять сербскую аристократию.
— И Ланге, Эдвард Карлович, — закончил список Столыпин. — Темная лошадка. Я почти ничего не смог о нем нарыть. Ланге — старый немецкий род, но давно приняли православие. Сыновья преимущественно делали военную карьеру. Восьмой ранг Благодати у конкретного Эдварда Карловича.
Что немного. Но хватит подчистить кому-нибудь память. Особенно если специализация — менталистика.
— Среди них есть менталисты? — спросил я.
— Воронцова, — тут же отозвался Андрей. — И... Ланге.
— Нам бы с ними пообщаться. Вы сможете добиться аудиенции?
Столыпин покачал головой.
— Боюсь, Воронцова уже в Белграде. Она пробыла в Земуне меньше одного дня — транзитная виза позволяет находиться на территории Австро-Венгрии не больше суток. А Ланге... Я пока не смог найти, где он остановился. Но он еще в Земуне, поскольку мне не дали информации о его выезде.
— Значит, начнем с него.
Но все дороги все равно ведут в Белград.
Столыпин кивнул.
— Разумеется, ваше сиятельство. Мне нужно немного времени. Хотя бы найти его фотокарточку...
— Проголодались, Андрей?
— Сейчас не до этого.
— Бросьте. Я закажу в ресторане. Все принесут сюда.
Столыпин уставился на меня пустым взглядом.
— А, знаете, вы, пожалуй, правы. Мне нужно сделать перерыв. Не возражаете, если я сопровожу вас в ресторан?
— Только за, — улыбнулся я. — Идемте.
Атташе убрал все бумаги в папку, папку сунул в ящик стола, запер на замок и сверху повесил какое-то мелкое заклинание. Перестраховывался. Впрочем, после всего случившегося я не считал эти меры лишними.
Мы спустились, и на нас тут же обрушился веселый шум «Гладного вука». Да уж, умели здесь отдыхать. Казалось бы, ничего необычного — но люди просто познали искусство расслабляться и радоваться каждой приятной мелочи.
Официанты-конобары встретили нас как старых друзей.
— Господине! — один из них приветливо помахал нам рукой и пригласил к стойке. — Пить или есть?
— Заказать с собой, — ответил я.
— Эво, ну зашто так себя гробите? Все работаете?
— Служба такая... — отозвался Столыпин.
— Служба службой, а в гробу ракии не нальют! — К нам подошел Педжо, владелец ресторана. — Како сте, господа? Желите медовачи? Самое то для службы.
Я непонимающе взглянул на Андрея. Тот кивнул и показал на пальцах две штуки.
— Только по одной.
— Балуете вы меня, господин советник, — хитро прищурился я.
— Работа работой, а культурно обогащать вас нужно, ваше сиятельство.
Я тем временем выбрал пару блюд из меню, затем Столыпин сделал заказ, и мы решили подождать внутри. Нравилось мне наблюдать за людьми. Такие... простые, счастливые, безмятежные. Хотелось поймать самому это ощущение, но сейчас было нельзя. Впереди работа. И, судя по всему, нам со Столыпиным придется не спать всю ночь.
Нам быстро принесли две медовачи и кафу.
— Комплимент от заведения, — улыбнулся Педжо.
Я попробовал кафу и чуть не подавился. Мало того что горячая как лава, так еще и крепкая настолько, что у меня глаза чуть не выпрыгнули из орбит.