С дороги донесся смех, за воротами мелькнули тени людей, возвращающихся домой. Смех скоро утих вдали. Стивен сидел в темноте, и его разум мало-помалу заполоняли все ужасы сегодняшнего дня.
Сердце и теперь сжималось при мысли о жуткой твари на пороге. Однако это было ничто по сравнению с тем мгновением на кухне, когда Майкл поднял голову и Стивен увидел его лицо, древнее, как камень. С братом что-то происходило, куда быстрее и неотвратимее, чем с ним самим, и Стивен не знал, что теперь делать.
Ночь была чернильным узором теней. Стивен скользил взглядом по серой массе придорожной изгороди, пока его взгляд не упал на черное пятно тьмы прямо напротив дома.
Глаза внезапно и резко наполнились болью.
Стивен сморщился. То самое, что описывал Майкл: глазницы жгло, веки горели и чесались. Боль была невыносимая. Но Майкл сказал, что боль слабеет, если использовать новое зрение…
Стивен перефокусировал взгляд. Все изменилось.
Деревья, дорога и сад как будто озарились тусклым багрово-серым светом. Все сделалось плоским, даже звезды исчезли, словно их вдруг задули.
А на дорожке обнаружился наблюдатель.
Тварь стояла у изгороди и смотрела на дом. У нее была голова рептилии, блестящая, зеленовато-черная, и маленькие, почти невидимые на выпуклой морде глазки. Но Стивен знал, что тварь смотрит прямо на него и что темнота ей не помеха, точно так же, как и ему самому.
Потом тварь приветственно разинула пасть, и мальчик увидел выгнутую челюсть, усаженную блестящими акульими зубами, плотным рядом белых острых зубов с зазубренными краями. Грудь сдавил панический ужас. Стивен ахнул, отвел взгляд — и увидел остальных.
Еще одно существо с душой рептилии караулило под вязами дальше по дороге. Морды было почти не видно за нижними ветвями, но мальчик разглядел блеск зубов сквозь листву, озаренную багрово-серым светом. Другая тварь неподвижно стояла в центре поля за дорогой. Даже сейчас, когда Стивен еле соображал от ужаса, его удивило, как плохо видна нижняя половина тела твари. Голова просматривалась отчетливо, толстая изогнутая шея тоже, но ниже груди фигура как бы таяла, и от пояса вниз была практически неразличима даже новым взглядом, хотя мальчик отчетливо видел каждую веточку в кронах полуночных деревьев.
Когда первое потрясение миновало, Стивен остался сидеть неподвижно. Сердце отчаянно трепыхалось. В ушах гулко стучала кровь. Три фигуры, три твари с душами рептилий, и все три пялились на него…
Потом его внезапно охватил гнев.
— Кто вы такие? — рявкнул он, но его голос растаял в ночи.
Ближайшая тварь снова распахнула пасть и оскалилась в безмолвном ответе. Стивен выругался и заставил глаза перефокусироваться. Он отчаянно надеялся разглядеть за душами лица людей. Перед глазами все поплыло, вспышка боли наглядно продемонстрировала ему крайнее неодобрение. Все, что было за окном, скрылось во тьме, на небе снова проступили звезды. Нет, так ничего не разглядишь…
И тут снизу, с дорожки, донесся шорох.
Стивен выругался и снова переключил взгляд. Пейзаж озарился бледным, мертвенным светом. Две дальние фигуры пришли в движение. Нижние половины их тел оставались невидимыми: фигуры как будто плыли по воздуху к своему предводителю у изгороди. Когда та, что стояла у вязов, подошла вплотную, предводитель повернулся к ней и разинул пасть. Стивену показалось, что он слышит внизу негромкий шепот. Голос был человеческий, но ему он сейчас казался неестественным.
Этот звук заново пробудил в нем энергию и способность соображать. У кровати, в шести футах от окна, стоял шкаф, а в шкафу лежал его фонарик. Армейский фонарик, очень мощный, и батарейки новые… Надо посветить фонариком на этих наблюдателей, и тогда станет видно, что это за люди.
Мальчик принялся разворачиваться на своем диванчике. Голова первой рептилии сразу же повернулась в его сторону. Голову пронзила боль, Стивен вдруг ощутил резкий упадок сил. Снизу донесся крик: видно, наблюдатели уже не считали нужным таиться. Стивен вроде бы даже узнал голос… только мысли внезапно начали путаться. Фигура на поле бросилась к дороге, в то время как предводитель, не сводя глаз со Стивена, указал третьему на ворота. Стивен услышал, как отодвинулся засов, и увидел, как фигура вступила на дорожку, ведущую к их дому.
Глядя в глаза предводителю, Стивен беспомощно трепыхался, точно рыба на остроге. Его мышцы судорожно дернулись — раз, другой, — и внезапно, усилием воли, он сорвался с крючка и освободился. Мальчик оттолкнулся от подоконника, отшатнулся в глубину комнаты и рухнул на пол с такой силой, что на миг потерял сознание. Когда он снова открыл глаза, вокруг была привычная темнота.
Боль в глазах прошла. Но где-то внизу, в его собственном саду или даже в его собственном доме, бродил человек с душой рептилии.
Стивен поднялся на ноги и навалился животом на кровать, раздавив при этом пачку печенья. Он сунул руку в шкаф и принялся шарить среди носовых платков, жвачек, кассет и теннисных мячей, разыскивая свое оружие. Фонарик обнаружился в самом дальнем углу. Стивен с облегчением схватил его, и тут ему под руку попалась еще и бабушкина трость, стоявшая у стенки.
Мальчик встал на ноги и прислушался.
В доме было тихо. Из-за окна не доносилось ни звука.
Стивен вышел на лестницу, застыл на месте и снова вслушался в тишину. Ни звука. На лестнице царила непроглядная тьма. Он внезапно испытал страшное искушение наклониться через перила и всмотреться в черный омут прихожей внизу. Он представил себе кошмарную фигуру, которая следит и ждет…
Нет! Стивен сердито тряхнул головой, словно прогоняя наваждение. Нельзя давать волю воображению. Надо забыть про эти жуткие души, забыть, какие они страшные. Главное, сохранять обычное зрение, чтобы разглядеть и запомнить их человеческие лица. Они видят в темноте, но сквозь стены — вряд ли. Так что если не попадаться им на глаза, никакого преимущества перед ним они не получат.
Двери в доме заперты. Он не слышал, чтобы кто-нибудь входил. Есть еще время разбудить сначала Майкла. Сару пока лучше не трогать. Держа трость наперевес, Стивен беззвучно прокрался через площадку второго этажа, миновал дверь в ванную, дверь в комнату сестры и прошел по коридору, который вел мимо свободной комнаты к спальне Майкла.
У двери Майкла Стивен остановился. Он оглянулся назад, в сторону черного коридора. Конца коридора было не видно: пятно тьмы и все. Там действительно кто-то ходит или ему послышалось? Стивену отчаянно хотелось воспользоваться зрением или включить фонарик — но он воспротивился искушению.
Жди!
Еле слышный звук. Царапанье. Ногтями по стеклу.
Чирк, чирк, чирк…
Это из комнаты Майкла!
Стивен выругался про себя. Тихо-тихо переложил фонарик в правую руку, повернул ручку и принялся мало-помалу открывать дверь. Дверь отворялась внутрь, так что заглянуть в комнату было пока нельзя. Когда образовалась достаточно большая щель, Стивен переложил фонарик обратно в правую руку и заглянул в спальню брата.
Первое, что бросилось ему в глаза, — кровать Майкла была пуста, и одеяло отброшено с такой силой, что на две трети сползло на пол. Рядом с кроватью лежал ночник. Он был включен, но закатился под кровать, и из-под кровати лился странный подземный свет, озарявший в основном ковер.
Следующее, что увидел Стивен, высунув голову из-за двери, был его брат. Майкл стоял у окна, прижав пальцы к стеклу. Голова Майкла была наклонена, лбом он тоже упирался в стекло. Его глаз видно не было, но вся поза говорила о крайней сосредоточенности.
А снаружи, за стеклом, у самого окна, было что-то еще. Силуэт в ночи, отчасти загороженный головой Майкла, очень темный и неподвижный. Вот оно-то и скреблось по стеклу.
Чирк, чирк, чирк…