— Это ведь дракон, так? — сказал Том.
Девушка кивнула. Она проследила взглядом замысловатые линии извивающегося тела, от длинной, узкой головы с рядами зубов, вдоль свернувшегося петлями хребта, мимо кривых когтей, до бесконечного хвоста.
— И ты думаешь… — Сара откашлялась. Ей вдруг сделалось душно. Она сама не знала, что собирается сказать… — Но ведь это же крест. А Уиллис говорит, что Виниддин был дохристианским персонажем. Значит, он его изготовить не мог, верно?
— Уиллис и сам точно не знал. Это все были только догадки. Быть может, Виниддин жил во времена, когда в здешних краях только-только появились первые миссионеры. Может, он был отчасти христианским волшебником… Кто знает?
— И это его печать?
— Думаю, да… И получается, я ее вырыл…
— Да. Ой, Том, смотри!
Теперь девушка тоже заразилась его возбуждением. Она провела пальцем вдоль большого круга.
— Этот каменный обод вокруг дракона… Ну, почти вокруг.
Том ощутил укол совести.
— Это не я его сломал! — сказал он резче, чем самому бы хотелось. — Он уже был сломан, когда мы нашли его в земле!
— Я знаю, Том. Незачем так кричать.
— А я и не кричу!
— Кричишь, кричишь. Ладно, проехали. Жалко, конечно, но ничего не поделаешь.
— Но послушай, ведь сломанный конец кто-то украл! А ты помнишь, что говорилось в книге насчет того, что и в наше время есть люди, имеющие отношение к легендам о драконе? Я не очень понял, о чем шла речь, но автор явно имел в виду старинные предания о колдовстве. Возможно, он хотел сказать, что за всеми этими сказками и детскими стишками прячутся какие-то колдовские традиции!
— Том, он же писал сто лет тому назад!
— Да, я знаю. Но если эти традиции просуществовали больше тысячи лет, что мешало им дожить и до наших дней?
— Брось, Том! Люди не настолько глупы. Они не могли…
— Ага, а зачем тогда крест украли?
— Не перебивай! Слушай, Том, это все и вправду очень интересно и, возможно, имеет какое-то отношение к кресту, но не следует заходить чересчур далеко. У нас других забот хватает!
— Но ведь я не договорил, Сара! Послушай, что еще я узнал. По дороге домой я заехал в «Стенбриджский вестник» и порылся в их архивах. Я прочел пару статей от тысяча восемьсот девяносто пятого года, где говорилось о гибели Уиллиса — он погиб во время пожара, его дом сгорел, — так вот, ходили слухи о том, что дело тут нечисто!
— И что?
— Говорили, что не обошлось без поджога. Только никто не мог понять, как это сделали. Дом Уиллиса был не шалашом из хвороста, а внушительной кирпичной усадьбой. Погода стояла сырая. Однако, если верить свидетелям, дом вспыхнул и сгорел дотла буквально за несколько минут!
— Ну, может, хозяин лампу опрокинул в кабинете или искра из камина вылетела…
— Возможно. Но дело в том, что Уиллис в тот момент вернулся домой после нескольких дней отсутствия. Он едва успел войти, как вдруг все вспыхнуло — если верить его друзьям, которые с ним только что расстались. Как ты думаешь, успел он развести огонь?
— Ой, не спрашивай. Послушай, Том…
Том схватил ее за руку.
— Сара, но как же ты не понимаешь? Что, если все сходится? Что, если подозрения Уиллиса насчет какого-то заговора не были бредом сумасшедшего? Что, если он мало-помалу докопался до какой-то тайны, которая сотни лет хранилась в секрете?
— Том!
— В таком случае они были бы только рады заткнуть ему рот, согласись? И подумай о том, сколько раз в этой книге упоминается пламя, и о том, как погиб он сам! Может ли это быть случайным совпадением?
— Да, — сказала Сара. — Может, Том. Честное слово, ты становишься похож на миссис Габриэль!
— Да, но тут-то и зарыта собака! Артур Уиллис был забыт, но подспудные верования, которые он исследовал, никуда не делись! И миссис Габриэль о них что-то знает. Собственно, она-то изначально и навела меня на след. Вся эта история крутится вокруг креста, Сара, и кусок креста был украден!
— Ну да, кусок креста украден! Возможно, здесь кто-то действительно поддерживает старые традиции! Может быть! А может быть, это все цепь случайных совпадений и ничего не значит. Так это или не так, ты все равно никогда не узнаешь! А мне осточертело тратить время впустую. Поедешь ты со мной, чтобы поговорить с Майклом, или нет?
— Еще одно слово, Сара, и я весь к твоим услугам. Послушай, я добыл эту книгу в Бирмингемской научной библиотеке. Я ездил туда потому, что Ванесса Соукрофт искала ее в централизованном библиотечном каталоге Херефорда и Вустера и не нашла.
— Все, Том, я ухожу!
— Погоди. Оказалось, что она не ошиблась. Бирмингемский экземпляр — один из двух, сохранившихся во всей Великобритании.
— И что?
— В научной библиотеке ведутся списки тех, кому выдают книги на руки. Там надо зарегистрироваться, оставить свое имя и адрес и внести плату. Я поинтересовался, кто еще, кроме меня, спрашивал эту «Книгу Змея». Оказалось, что я не первый. Библиотекарь был так любезен, что сообщил мне, кто брал ее до меня, чтобы я мог поделиться результатами изысканий со своим предшественником. Он дал мне имя и адрес. И знаешь, кто это был?
Сара смотрела на него с каменным лицом.
— Так вот, я тебе скажу! Ванесса Соукрофт!
— И что?
— Сара, она мне сказала, что никогда не слышала о такой книге! Она соврала! Или, по крайней мере, намеренно ввела меня в заблуждение. Зачем бы ей это делать, а? И кстати, это еще не все. Угадай, где она живет? На ферме Хардрейкер.
— Где?!
— На ферме Хардрейкер. Это был адрес, который она оставила в библиотеке. А ты помнишь, что пишет Уиллис об этом месте и его обитателях?
— Том!!! — Сара, похоже, уже с трудом сдерживала возмущение. — Том, я слушаю тебя уже двадцать минут. Больше я слушать не намерена. Ты несешь полную чушь. Да, насчет креста — это действительно ужасно интересно, и я не удивляюсь, что ты так разволновался. Но остальное… Послушай, это полный бред! Не знаю, почему Ванесса Соукрофт не сказала тебе про книгу. Может быть, просто забыла.
— Ну, знаешь ли!..
— А может быть, и нет. Может, она просто разозлилась, что ты пристаешь к ней со своими дурацкими измышлениями, и хотела от тебя отвязаться. Кто знает? Но на ферме Хардрейкер она не живет. И я это точно знаю, потому что меня только вчера попросили съездить туда, чтобы оценить эту ферму. Там никто не живет, Том. Эта ферма продается. И прекрати искать заговоры там, где ими и не пахнет!
Том был озадачен.
— А кто сказал, что там никто не живет?
— Мистер Кливер. Помнишь такого? Член приходского совета, бывший церковный староста — ну, ты знаешь. Он душеприказчик. Ну что, может, скажешь, что он тоже врет?
— Н-нет… но… Все это слишком…
— Черт побери, Том! — Сара окончательно вышла из себя. — Знаешь что? Вот как мы поступим. Через два часа жду тебя у меня дома к обеду. Заодно поговоришь с Майклом. А я тем временем, так и быть, сделаю тебе одолжение. Поеду на ферму Хардрейкер прямо сейчас и осмотрю ее как следует. И буду смотреть в оба: не обнаружится ли там летающих волшебников, коварных библиотекарш или краденых крестов. Договорились? Если увижу что-нибудь подозрительное, так и быть, я тебе сообщу. Ну а если ничего такого не обнаружу, то, будь любезен, прекрати донимать меня байками об этом чертовом кресте!
С этими словами Сара развернулась на каблуках и вылетела наружу, хлопнув дверью так, что по церкви гул пошел. Том остался стоять, растерянно глядя ей вслед и придумывая запоздалый ответ.
Глава 24
Как только Сара уехала, Стивен принялся караулить. Он слонялся по дому, потом принял душ, оделся и все это время не переставал наблюдать в окно за братом, опасаясь, как бы тот не сбежал. Но Майкл спокойно сидел в саду, попивая остывший кофе и глядя на горы.
«Вот и отлично, — радовался Стивен. — Главное, не вздумай слинять!»
Мало-помалу Майкл оживился. Он потянулся, зевнул и побрел обратно в кухню, где принялся бесцельно шарить по шкафам. Возможно, он хотел есть, но, если и так, его ничто не соблазнило. Он немного постоял в нерешительности, с рассеянным видом. Потом наконец направился в прихожую. Но когда он проходил мимо темного закоулка, у него за спиной возникла безмолвная фигура. Стальная рука обвила его шею и принялась душить, вторая же в это время заломила ему руку за спину. Майкл отчаянно сопротивлялся, но беспощадный противник неумолимо вел его к лестнице. Когда Майкл пытался остановиться, его подбадривали пинками, когда спотыкался, его рывком вздергивали на ноги. Таким-то манером, задыхающийся и растрепанный, прибыл он в ванную.