Но теперь мои удар будет точен.
Если мне не суждено быть с тобой, значит никому не суждено.
Не будь крысой, Селена. Иначе…»
Остальные слова были смыты дождем.
Девушка смотрела на записку, стараясь унять дрожь в руках, и перечитывала ее снова и снова.
Первые послания казались ей шутками. Но теперь… «Это зашло слишком далеко», — подумала Селена мрачно.
Солнце действительно собирается ее уничтожить. Кем бы оно ни было, оно уже пыталось ее убить, только вместо нее подвернулась Элисон.
Догадаться, что было написано дальше, не составляло труда. Если Селена не оставит сцену, ее убьют.
Она станет дохлой крысой.
«Может быть, сейчас он где-то поблизости? — подумала девушка. — Дожидался, пока я возьму сверток».
Перешагнув через гниющую крысу, Селена выглянула во двор. Дождь по-прежнему лил, как из ведра. Можно было разглядеть лишь сплошную водяную завесу, время от времени прорезаемую вспышками молний.
Девушка захлопнула дверь и заперлась на замок. По лицу стекали потоки воды.
Потом она выбросила крысу и Вымыла пол. А после еще надо будет проветрить дом, чтобы изгнать этот омерзительный запах.
«Ну а дальше? — подумала Селена. — Что мне делать?»
Вернувшись в свою комнату, она постаралась сосредоточиться на пьесе. Но разлагающаяся крыса никак не шла из головы. Не желала исчезать, и все тут.
«Нужно позвонить Кэти, — решила девушка. — Позвоню и расскажу о происшествии. Ей всегда удается поднять мне настроение».
Подруга взяла трубку лишь после третьего звонка.
— Селена? Что случилось? У тебя такой испуганный голос!
— Ох, Кэти, ты не поверишь! — воскликнула девушка. И она выложила ей все, что произошло за этот вечер. Воцарилась секундная пауза. Наконец Кэти тяжко вздохнула.
— Говорила же, что за тобою охотится какой-то псих, — произнесла она. — И я изо всех сил стараюсь выяснить, кто он такой. Нам известно, что он связан с драмкружком, так? Значит, нужно взять под подозрение всех, кто занят в постановке.
— Спасибо, — выдохнула Селена. — Но ему известно, где я живу. Ему известно…
— Селена, может быть, тебе и вправду бросить репетиции? — спросила подруга мягко. Теперь ее голос тоже звучал испуганно. — Если все это так серьезно…
— Бросить сцену? — вскрикнула Селена. — Ни за что!
— Но ты пропустишь не так уж и много! — возразила Кэти. — Всего лишь весеннюю постановку.
— Но она для меня важнее всего! Это мой единственный шанс заработать стипендию в Северо-Западном университете!
— Тогда необходимо рассказать обо всем мистеру Риордану, — сказала Кэти. — Это слишком серьезно, чтобы скрывать от него.
— А если он решит снять пьесу?
— Твоя жизнь важнее этого спектакля! — резко возразила Кэти.
— Ты права, — вздохнула Селена. — Я ему скажу.
— Хорошо. Только не забудь. Подойди к нему завтра, — она помолчала. — Ты нормально себя чувствуешь? Может, лучше заехать к тебе?
— Спасибо, я в порядке, — ответила Селена. — После нашего разговора мне стало значительно лучше.
— Ну, — вздохнула подруга, — чем меньше ты будешь думать про этого психа, тем лучше. Да, кстати, ты еще не решила, какие нам с тобой взять кассеты в видеотеке на пятницу?
— Ой, Кэти! Совсем забыла. В пятницу у меня свидание.
Кэти на несколько секунд лишилась дара речи, потом произнесла:
— А перенести его нельзя?
— Не думаю, — ответила Селена. — Может быть, возьмем кассеты на субботу?
— Ладно, — согласилась Кэти. — Вроде бы она у меня свободна. А кто тебя пригласил?
Селена вспомнила, что обещала хранить тайну. Но не могла не поделиться новостью со своей лучшей подругой.
— Ни в жизнь не поверишь. Эдди.
— Эдди? Но ведь он же студент. Не староват ли для тебя?
— Не очень, — ответила Селена. — Подумаешь, разница в два года. Зато он такой славный. Мы общались всего пару раз, но, оказывается, ему известно о моей жизни буквально все. И мне кажется, будто я с ним знакома уже давно.
— Ну, у тебя своя голова на плечах, — сказала Кэти сухо. — А мне еще делать уроки.
— Что ж, — ответила Селена. — Спасибо за поддержку.
— Не за что, — буркнула подруга. — Но, Селена, будь предельно осторожна. Я думаю, что тебе угрожает серьезная опасность.
Селена повесила трубку, однако последняя фраза Кэти продолжала звучать в ушах. «Но даже если это правда, — подумала она, — нельзя же думать об этом без конца».
Девушка плюхнулась животом на постель и снова принялась учить роль. Однако ни одна реплика в памяти не держалась.
Дождь забарабанил в окно с новой силой. Окно слегка дребезжало под напором ветра. А постоянные громовые раскаты никак не давали сосредоточиться.