− Вы сможете заменять кого-то в свободное время, договариваться, − щебетала девушка-рекрутер. – Приходите к нам повторно. У нас в группе по обучению осталось одно свободное место.
Я удивился, озадачился, ломанулся читать отзывы о компании. Отзывы оказались ужасные. Но отзывы о трёх конкурентах были не лучше, а то и ещё ужаснее. На собеседовании я спросил:
− А если я передумаю после обучения и испытательного срока работать у вас?
Служба персонала, девчонки, похожие на мосек, рассмеялись мне в лицо:
− Антоний Павлович! У нас восемьдесят процентов после обучения не проходят экзамен.
− Да вы что? Неужели всё так запущено? – подыграл им, я не верил, думал пыль в глаза пускают. − Никто не идёт к вам, вот и перезвонили.
− Мы перезвонили, потому что ваш ответ на первом собеседовании нам понравился.
− Да я вам три слова только и сказал: что надо оплачивать общежитие, что деньги нужны, что хочу самостоятельности.
Одна из мосек стала строить мне глазки – ненавижу такое:
− Именно это и следовало отвечать. Краткость сестра таланта, слышали Антоний Павлович? Ваш папа назвал вас как писателя?
− У меня нет отца. А отцом вписан дедушка.
− Значит дедушка молодец, − это сказала начальница мосек, симпатичная девушка с чёрными волосами, она подмигнула мне и пригласила к себе.
Моськи не выразили неловкости, обычно-то люди всегда терялись, когда я так отвечал насчёт отца и дедушки, но моськи попались бессовестные, только такие дуры и могут отфутболивать людей. Если им сказать об этом, они ответят: я просто делаю свою работу. Я много раз слышал такие ответы, это оправдание сволочности и склочности не выдерживает критики. Быть подлецом – моя работа, надо же как-то зарабатывать. Пока разговаривал с Инной, начальницей по кадрам или эйчарихой, я видел через стекло кабинета, как люди уходили от мосек в слезах. Да я и сам слегка расстроился, когда неделю назад не прошёл их собеседование. Я не представляю, как люди месяцами ходят по собеседованиям, я побывал на десяти и стал чувствовать себя бесполезным чмом, (как и уверял Староверов), я стал мучиться ночными кошмарами – мне казалось, что Староверов повсюду следит за мной, купил у сайта по поиску работы мои данные, всё обо мне знает, повсюду суёт свой нос и запрещает моськам принимать меня на работу, отблагодарив конечно же незначительной (для него) суммой. Инна и ещё какая-то начальница внимательно изучали меня, и мне уже не в ночном кошмаре, а наяву стало казаться, что они предварительно получили инструкции Староверова. Я даже стал смотреть себе под ноги, на щель в ламинате и заметил: наверное стяжка некачественная или её вообще нет, лежит под досками толстая подложка.
− Не знаю, − улыбнулась Инна и посмотрела на меня каким-то странным окутывающим взглядом, − а вы внимательный.
− У нас компания развивается, – сказала другая дама, в очках. − У нас рост, перспективы. У нас зарплата больше, чем у трёх остальных конкурентов…
− Зарплату, которую вы обещаете или которую будете платить по факту?
− У нас выше, чем у конкурентов. В любое время вы можете передумать. И даже если вас примут в штат, вы всё равно на испытательном сроке ещё месяц. Так что бросайте, когда угодно, в какое угодно время. – Они явно заговаривали зубы, выдавали явную чушь.
− Ваши коллеги из службы персонала, − я тыкнул большим пальцем за спину объявили, что экзамен сдать проблематично, вы говорите: можно бросить в любой момент – где логика? Вы как-нибудь определитесь. Бросать в любой момент или всё-таки испытательный срок по договору.
Они ещё несли разную ерунду. Я даже не слушал. Что слушать-то: захотят обмануть, обманут, я права в суде качать не собираюсь из-за их невыплаченных грошей. Достали. Что зря болтать-то?
− По договору, всё по договору, − Инна встала и поднесла мне бумаги с моей стороны стола. Я обратил внимание на её не очень ухоженные руки (они были что называется натруженные, выдавая своими жилами не лёгкий труд в прошлом типа постоянных уборок-прополок) и не накрашенные ногти – я всегда так определяю нормальных девушек, цветные ногти ненавижу, особенно чёрные, синие – чересчур ненатуральные, в древности девушки разве красили когти? Да их сразу бы сожгли на костре как ведьм. Я послушно подписал согласие на профобучение, тестирование и обработку своих персональных данных и мне показалась, что Инна с интересом отнюдь не профессиональным смотрит на меня, а по-женски.
Вот тут всё и началось. Жизнь началась, и, скажу вам по секрету, жизнь без прикрас. Обучение – это, скажу я вам, тупость. То через кочки прыгать, одновременно на глупейшие вопросы отвечать. Это называлось тренинг по продажам с тренером. И тренер, скажу я вам, просто дебил. А все ему отвечают. Я же промолчал все дни. «Да ну, − думаю, − так позориться я не согласен. Если тут такой идиотизм, так что же дальше у них, когда работа начнётся…»