Заметив незнакомца, которого хорошо было видно на фоне освещенного окна, старшины растерялись и, остановившись, молча смотрели на него. Потом один из них спросил:
– Эй, ты кто такой? Чего тут делаешь?
Они окружили Арсена.
– Добрый вечер, – миролюбиво поздоровался казак.
– Добрый вечер, – озадаченно ответили старшины, приглядываясь к незнакомцу.
– Мне нужно к гетману… Я прибыл из Запорожья.
– Запорожец?! Как ты сюда попал, чертяка? Ворота ж охраняются?
– А меня пропустили вместе с отрядом, который только что входил в посад… Никто и внимания не обратил.
– Ах, дьявол!.. Тс-с-с! Никому про это ни слова! А то гетману донесут – головы нам поснимает… Леший бы тебя побрал!
Старшины были напуганы. Гетман шутить не любил: услышит такое, тут же пропишет сотню киёв!
– Пошли с нами! – дернул один Арсена за рукав.
– Куда?
– Как куда? Ты же хотел к гетману?
– Но сейчас… Поздно уже!..
– Ничего. Как раз все старшины у гетмана. Да и сам ясновельможный будет, должно быть, не против того, чтобы побалакать с запорожцем. Послы с Запорожья тут не часто бывают…
4
За то короткое время, пока старшины докладывали о нем Юрию Хмельницкому, Арсен успел осмотреть светлицу. От него не укрылись ни растерянность Златки, стоявшей перед гетманом, ни испуг в глазах Стехи, которая сразу узнала брата, ни безмерное удивление на лицах Ненко, Младена и Якуба. Конечно, никто из них никак не ожидал увидеть его здесь, в Немирове, в эту тревожную минуту, когда решались Златкина и их судьбы. Однако, заметив предостерегающий взгляд Арсена, они прикусили языки, и ни единый их жест или звук не выдали его.
Но Арсена знали здесь не только его друзья, но и враги. Мурза Кучук, Яненченко и Многогрешный с изумлением вытаращились на казака.
– Кара-джигит? – не поверил себе мурза.
– Черный всадник! – выкрикнул полковник Яненченко. – Ей-богу, это он! Провалиться мне на этом месте!
А Многогрешный, в недоумении хлопая своими птичьими, без ресниц, веками, пробормотал:
– Арсен Звенигора!
Арсен молчал.
Юрась Хмельницкий шагнул к нему, спрашивая:
– Ты действительно запорожец?
– Да, ваша ясновельможность, – поклонился Арсен.
– Почему тебя называют Черным всадником?
– Каждый волен называть другого, как ему вздумается…
Но его перебил Свирид Многогрешный:
– Не верьте ему, пан гетман! Не верьте!.. Никакой это не Черный всадник. Всем известно – у запорожцев имен, как блох у бездомной собаки. Сегодня он Степан, завтра Иван, а послезавтра Гаврила… На самом же деле это Арсен Звенигора. Я давно его знаю как облупленного… Это не рядовой запорожец, а доверенный кошевого Сирко!
– Вот как! – Юрась, словно оценивая, осмотрел Арсена с ног до головы.
А Многогрешный придвинулся почти вплотную:
– Салям, молодчик! Вот и встретились мы с тобою. Узнаешь?
– Конечно, пан Многогрешный! – сдержанно ответил Арсен, про себя проклиная его. – Я рад видеть тебя в здравии…
– Рад или не рад, деваться тебе некуда! – В глазах Многогрешного загорелись злые огоньки. – Сошлись, как говорят, на узкой дорожке… Теперь по-мирному не разойдемся!
Юрась отстранил сотника в сторону.
– С чем прибыл, казак, из Сечи?
Арсен замялся с ответом.
– Но… ясновельможный пан гетман… – он взглядом недвусмысленно указал на старшин и салтанов, прислушивавшихся к каждому его слову. – Я устал с дороги и… думаю, уместно ли сейчас говорить о делах?
– А может, я вообще не желаю разговаривать с запорожцами ни о чем! – раздраженно воскликнул Юрий Хмельницкий. – Они изменили мне! Не захотели поддержать, когда я осаждал Чигирин!.. Как же посмел Сирко присылать ко мне своих послов после того, как с оружием выступил против меня и моих союзников?! Иль у него от старости голова пошла кругом?
– Ясновельможный пан гетман…
Арсен хотел перевести беседу на другое или совсем прекратить ее, но возбужденный до крайности Юрась заорал изо всех сил:
– Молчи, запорожская собака!.. Я знаю, ты приехал уговаривать меня изменить моим теперешним союзникам и покровителям и переметнуться на сторону Сирко или презренного поповича!