— Что ж, ты волен предполагать, что думаешь.
— А как велика ваша доля?
— Ты, кажется, вознамерился мне дерзить?! — Могами повернулся к Сайдзё и впился в него злобным взглядом. — Я был и остаюсь одним из честнейших и бескорыстнейших патриотов Японии. Я никогда не был смутьяном, как ты, и никогда, как ты, не отстаивал ни в чем интересы Кореи! Я служу лишь делу укрепления японо-корейских отношений, интересам нашей политики в отношении Кореи. Вероятно, в дальнейшем эту задачу будут решать представители деловых кругов.
— То есть концерн G и его фирма «Дайтокё сёдзи»?
— Вряд ли я обязан каждому сотруднику давать объяснения по этому вопросу.
— Но редактора «Пан-Кориэн ревью» Чон Су Капа, надеюсь, вы не тронули? — невозмутимо продолжал Сайдзё.
— Ты ведь предупредил его, и теперь он, кажется, где-то скрывается, — зло проговорил Могами. — Еще немного, и поездка Цой Ток Чхона в Корею тоже могла бы сорваться. Но мы сумели вовремя собрать кое-какие доказательства его виновности в заговоре против государства и отправить в Корею. Но если этот Чон Су Кап, который является зятем Им Чи Хва и с которым Цой Ток Чхон поддерживал определенную связь, не будет найден, разведка окажется в большом затруднении. И все из-за тебя, сопляк!
Лицо Могами сделалось страшным.
— Господин начальник! Не надо больше, — мягко остановил его сидевший сзади Амати. — В седьмом спальном вагоне, который находится по соседству, я взял для вас одноместное купе. Перейдите, пожалуйста, туда.
— Хорошо. Здесь мне неудобно. — Схватив свою тросточку, Могами надменным жестом приказал Сайдзё встать. Тот молча поднялся, пропуская его. А что если сейчас врезать как следует этому плюгавому старикашке. Сбить с ног и… Поднимется шум. Прибежит железнодорожная полиция. А ей заявить, что Могами крупный преступник, сообщник убийцы Ли Кан Мана. Полицейские, никогда не сталкивавшиеся с подобным инцидентом, вероятно, примут его, Сайдзё, за сумасшедшего. Преступление, о котором он расскажет, покажется им чем-то невероятным. Шансов у него, конечно, почти нет. А что, все-таки, если попробовать?
В это время Амати, словно прочитав его мысли, крепко взял его сзади за плечи и усадил на место.
— Спокойно, Сайдзё! Выбрось из головы глупые мысли.
— Ой! — Сайдзё поморщился от боли: усаживая его, Амати задел рану.
Не оборачиваясь, Могами нетвердыми шагами удалялся по проходу вагона. В это время в конце вагона показался одетый в белую куртку проводник. Он шел ему навстречу, чтобы проводить в седьмой вагон. Через открытую дверь вагона донесся отчетливый стук колес. Когда панама Могами исчезла за дверью, в вагоне воцарилась прежняя тишина.
Амати с таким видом, будто он хочет помочь Сайдзё, пересадил его на место Могами у окна, а сам сел рядом. Откинувшись на спинку сиденья и вытянув ноги во всю длину, он непринужденным тоном заговорил:
— Послушай, Сайдзё! Неужели ты не понимаешь простой вещи? Раз шеф открыл тебе такие секреты, теперь ты должен будешь взвешивать каждый свой шаг. Иначе твое дело — табак. Ты сейчас вроде заключенного. В Токио тебе придется тихо и мирно сидеть и никуда не рыпаться. Ведь за тобой будут следить.
— Чтобы не дать мне установить связь с Чон Су Капом?
— Вот видишь, ты и сам все отлично понимаешь! Ведь если скроется Чон, мы упустим всю его группу, они сразу все разбегутся. Тогда будут потеряны и основной капитал и проценты.
— Понимаю. Но скажите мне вот что. Какая роль вообще мне отводилась во всей этой истории, до того как я стал опасен для дела? Зачем меня посылали?
— Идею насчет южнокорейского вольфрама Цой Ток Чхону тайком внушил во время дружеской встречи деловых людей Японии и Южной Кореи наш шеф. Это был первый шаг в задуманной операции. Главная задача заключалась в том, чтобы скомпрометировать и устранить тех деятелей в Южной Корее, которые противились передаче концессии японцам, и заодно убрать самого Цоя, как наиболее возможного претендента из корейских дельцов. С этой целью в организацию был внедрен Ли Кан Ман, но с этого момента он фактически связь с разведкой прервал. А нам нужна была подробная и достоверная информация о ходе дела… Нужно было следить за Ли Кан Маном, который ходил по канату, протянутому между Цоем, Чоиом и Чхим Йолем, и точно знать, как протекает операция. Мы с самого начала были уверены, что Цой Ток Чхон обратится к нам по поводу пропажи денег. Дело нужно было кому-то поручить. Самым подходящим человеком был ты.