Луиза смотрела на своего убийцу, но в душе ее все еще теплился огонек надежды. Он сказал – пожар? Что ж, это неплохо! Пожар и огонь неизбежно вызывают неразбериху и панику. Возможно, ей удастся привлечь к себе внимание, подать знак, что ее собираются убить… а может, она сможет даже убежать!
Наконец дверь все же открылась. Куинби сунул револьвер в карман, вошел в камеру и схватил Луизу за плечо.
– Торопитесь, – приказал он, подталкивая ее к выходу. – У меня нет лишнего времени.
– Надеюсь, вы понимаете, что в этом платье я все равно не смогу от вас убежать, – сказала Луиза. – И я вообще не могу двигаться слишком быстро. Юбки спутают мне ноги, и я упаду.
– Не пойдете сами, я вас потащу волоком, – пригрозил Куинби. – Мне все равно. И не вздумайте орать – все равно вас никто не услышит.
Вот и все, ее последняя надежда умерла. Никто не увидит и не услышит. Остается идти следом за мучителем… Или все же удастся найти какую-нибудь возможность обернуть ситуацию в свою пользу? Луиза наклонилась, подхватила юбки, приподняла их до лодыжек и вышла из камеры.
Пальцы Куинби стальными тисками сжимали ее плечо. Луиза морщилась от боли, но двигалась вперед, повинуясь нетерпеливым толчкам своего мучителя. И тут она с ужасом поняла, что охранник ведет ее не к лестнице, ведущей наверх, к людям и выходу из дома. Нет, он тащил се к маленькой дверке в стене подвала. Луиза не знала, что за ней, но интуиция подсказывала, что выйти оттуда она уже не сможет никогда.
Дотащив Луизу до двери, Куинби нашел в связке нужный ключ и вставил в старинный замок. Скрип и скрежет навели Луизу на мысль, что это открываются врата ада. За дверью оказался темный тоннель с еще более низкими, чем в подвале, сводами. Оттуда пахло сыростью и доносился тонкий противный писк.
Крысы, с ужасом подумала Луиза. Она попятилась было, но Куинби держал ее крепко, и теперь она стояла перед входом в вонючую, кишащую крысами тьму, которая неизбежно приведет ее к смерти.
– Вы же не собираетесь идти туда без света, – прошептала она.
Куинби заколебался. Потом выругался, швырнул кольцо с ключами на пол, и грохот металла о камень оглушил, кажется, и его самого. Изрытая все новые проклятия, он пошел назад, не отпуская Луизу, вернулся к столу, где стояла лампа, и протянул руку.
– Отпусти ее, Куинби.
Голос Энтони пришел со стороны лестницы совершенно неожиданно, но у громилы телохранителя была отличная реакция. Куинби обхватил рукой горло Луизы и повернулся к Столбриджу, прикрываясь ее телом как щитом. Он достал из кармана револьвер, но направил его не на Столбриджа. Дуло револьвера уперлось ей в висок.
Луиза взглянула на Энтони. В первую секунду она не поняла, почему он выглядит как-то необычно. Но, тут же, сообразила, что все дело в простой одежде, сменившей изысканный костюм. Столбридж был одет как рабочий, а не как джентльмен. В руке он тоже сжимал револьвер.
– Стой, где стоишь! – зарычал Куинби. – Или я прострелю ей череп. Клянусь, я сделаю это!
– Отпусти ее, Куинби, и я позволю тебе уйти через тоннель, – ровным голосом сказал Энтони.
– Я уйду, но она пойдет со мной. Брось оружие, или я убью ее.
– В этом нет необходимости, – мягко сказал Столбридж, осторожно приближаясь к столу. – Все твои дела подошли к концу – и здесь, и с Гастингсом. Эта партия в вашей игре закончилась, и счет не в твою пользу. Уходи, я не стану тебя преследовать.
– Остановись! – Куинби почти хрипел – столько ярости было в его голосе. – Стой сейчас же, иначе я вышибу ей мозги!
– Как скажешь. – Энтони остановился подле стола.
– Брось оружие на пол и оттолкни ногой, – велел Куинби.
– Тебе нужно бежать и спасать свою жизнь, Куинби, – вкрадчивым голосом сказал Столбридж, не двигаясь с места. – А леди будет тебя только задерживать. Советую поторопиться. Клемент Корвус выяснил, что ты ведешь собственную игру у него за спиной, и что-то мне подсказывает, что он не пришел в восторг от такого самоуправства.
– А мне плевать, – рычал Куинби, лицо которого побагровело от гнева. – Я сам себе хозяин.
– Правда? – с интересом переспросил Энтони. – Почему-то мне кажется, что у Корвуса на этот счет другое мнение. А уж у мадам Феникс тем более. Они оба считают тебя слугой. Ты их лакей, Куинби.
– Нет! Я не лакей! Мой отец был джентльменом, таким же, как ты, сукин сын! Может, я и родился в канаве, но моя кровь благороднее, чем у Корвуса, и ничуть не хуже твоей. И то, что отец так и не женился на матери, ничего не меняет!
– А скажи, как долго ты состоишь в любовниках у мадам Феникс?
– Давно, – с довольной усмешкой отозвался Куинби. – Так давно, что она готова выйти за меня замуж.
– Да? – удивился Столбридж. – И ты собираешься на ней жениться? На хозяйке борделя?
– Мадам Феникс – это Виктория Гастингс, – подала голос Луиза.
– Ах, вот оно что, – задумчиво протянул Столбридж.
– Да, вот так. – В голосе Куинби звучало торжество. – Я женюсь на ней, Столбридж. Она принадлежит к высшему обществу. И пусть ваш чертов высший свет никогда не признает меня, но он вынужден будет признать моих детей и внуков.
– На вашем месте я бы не рассчитывала, что Виктория Гастингс сдержит слово, – подала голос Луиза. – Она всегда думает прежде всего о себе… и мне кажется, вовсе не собирается в обозримом будущем заводить детей.
– Что вы понимаете! – фыркнул Куинби. – Я ей нужен, и она меня любит! И выйдет за меня!
– Бог мой, да ты и правда в это веришь? – протянул Энтони с недоумением. – Тогда, дружок, ты просто глупец!
– Вот как ты заговорил… Знаешь, я не раз слышал, что голубая кровь, если ее пустить, все же оказывается красного цвета. И лорд истекает кровью так же, как последний безродный ублюдок. Сейчас мы это проверим. – Куинби направил пистолет на Энтони.
Луиза услышала над ухом скрежет металла и догадалась, что Куинби взвел курок. Она бросила быстрый взгляд на Столбриджа. Тот держал в руке пистолет, но по его лицу она поняла, что он не рискнет выстрелить, пока негодяй прикрывается ею как живым щитом. И тогда она осознала, что сейчас Столбридж будет убит. И все. Это будет конец всему, даже тому, что, возможно, еще толком и не начиналось. И Луиза, не раздумывая, всем телом подалась назад.
Куинби, который сконцентрировался на противнике-мужчине, был застигнут врасплох неожиданной активностью жертвы и покачнулся. Инстинктивно он прижал руку, которой удерживал женщину, плотнее, и Луиза начала задыхаться. Но Куинби пришлось сделать пару шагов назад, чтобы восстановить равновесие и опять поймать цель. И тут оказалось, что юбки Луизы оплели ему ноги, лишив возможности двигаться с необходимой скоростью и свободой. Громила окончательно потерял равновесие и рухнул на пол, увлекая за собой Луизу. Она закричала, врезавшись плечом в пол. Боль была такая, что потемнело и глазах.
Падая, Куинби нажал на курок, и выстрел в маленьком помещении прогремел совершенно оглушительно. Луиза почти потеряла сознание и как в тумане увидела, что Столбридж одним быстрым движением оказался рядом и ударом ноги выбил пистолет у Куинби. Оружие отлетело в дальний угол подвала.
Куинби с ревом отшвырнул оглушенную женщину и схватил Столбриджа за ногу. Поворот, рывок – и Столбридж обрушился на своего врага. Они сцепились в яростной схватке, и Луиза, тяжело дыша, торопливо отползла в сторону. Рядом раздавались звуки глухих ударов и тяжелое дыхание дерущихся мужчин.
Понимая, что еще ничего не закончилось и опасность по-прежнему угрожает им обоим, Луиза смогла подняться на ноги, двинулась к ближайшему револьверу и замерла, услышав шаги на лестнице. Кто-то идет, и она не успеет добраться до револьвера… да и что толку, если успеет? Стрелять она все равно не умеет.
Оглядев комнату, Луиза увидела на полу кольцо с тяжелыми старинными ключами. Схватив его, она подбежала к лестнице и прижалась спиной к стене рядом с темным проемом.
И вот показался край черной юбки и черная же туфелька. Виктория помедлила на нижней ступени, глядя на мужчин, которые катались по полу, сражаясь не на жизнь, а на смерть. В затянутой в черную перчатку руке блеснул небольшой черный пистолет. Еще раз бросив взгляд на мужчин, она решила, что, прежде всего, нужно разобраться с другой опасностью. И повернулась к полуоткрытой двери камеры.