Они продолжают обмен любезностями и только когда за мамой закрывается дверь, я налетаю на Савельева:
— Ты не мог сказать, что просто мой друг? Старый знакомый?! Мама сделала неправильные выводы и уже заказала пятиярусный торт нам на свадьбу!
Сеня, привалившись к стене в коридоре и окинув меня плотоядным взглядом отвечает:
— А что ты предлагаешь, Розочка? Я встречаю твою мать в одних трусах и говорю ей: это не то, что вы подумали! Я просто мимо проходил.
— Ну да! — выкрикиваю я, понимая, как бредово это все звучит.
— Ну да, — фыркает он и щелкает меня по носу: — А вообще, Розочка, я совсем не против свадебного торта. Тамады, выкупа, куклы на капоте и всего остального тоже. Если ты понимаешь о чем я.
Подмигивает мне и уходит, а я остаюсь стоять в коридоре в одиночестве.
Нет, не понимаю я о чем он.
Совсем не понимаю.
А сколько сейчас стоят свадебные платья?
Глава 11. Главный герой
Если бы когда-то я решила написать роман, то Арсений непременно стал бы прототипом главного героя.
Высокий. Мускулистый. Глаза голубые, как летний небосвод в ясный день. Руки такие, что хочется держаться за них всю оставшуюся жизнь. Он непременно был бы хорош в постели и каждый раз показывал бы звезды на небе. Он был бы прекрасным слушателем всего того бреда, на который я способна. Был бы чутким и внимательным. Готовил бы божественную утреннюю яичницу.
Делал бы он это наверняка в одних трусах.
Нет, не так.
Делал бы он это наверняка в одних трусах в одном полотенце. В самый пикантный момент, полотенце бы развязывалось и падало под ноги, а под ним… ничего…
Вернее, как ничего. Там еще как ого-го!
После сытного завтрака, этот потрясающий, главный герой сажал бы меня в автомобиль без крыши и вез через чудесный лес на закрытый аэродром. А там, занимал бы место пилота и катал бы меня на самолете.
А потом катал бы меня на своем “ого-го” на капоте машины или в красной комнате страсти.
Так. Это уже из другой истории, в которой я — явно не Анестейша Стилл, а Сеня — не мистер Грей.
Мораль такова: этот гад — мой бывший — чертовски привлекательный и сексуальный засранец, и я совершенно не понимаю, что мне дальше делать?
В ванной комнате я переодеваюсь в джинсы и свитер, собираю волосы в хвост. Наношу легкий макияж и решительно выхожу оттуда.
Мой незваный гость — сексуальный засранец, лежит на моей кровати, развалившись, как у себя дома.
Я подхожу к нему и складывая руки на груди, говорю:
— Тебе пора, — ну да, я не блещу умом.
Идеальный вариант, если бы этот чертовски привлекательный и сексуальный гад остался бы со мной навечно. Уж мы бы нашли, чем заняться. Но это было бы слишком просто, верно?
— Я так не думаю, — беспечно отвечает он и закидывает руки за голову, улыбка не сходит с его лица.
— Э-э. Ты вообще вчера только в туалет просился! А уже обед.
— Глядишь, так и вся жизнь пройдет, — отвечает как ни в чем не бывало.
Зависаю на нем. Ох уж эти кубики пресса и бицепсы. И глазищи голубые. Мои бабочки в животе не вывозят весь этот тестостерон.
— Дверь — там, — мой голос меня подводит.
— А я тут, — беспечно отвечает Арсений.
— Мне нужно уходить. Тебе кстати тоже. Так что надевай свой тулуп, бороду и проваливай.
— А ты куда собралась? — оживляется Савельев и поднимается, наконец, с кровати.
Я молча отправляюсь в коридор и там натягиваю на себя пуховик, шапку и засовываю ноги в удобные дутики. С Сеней не разговариваю специально, потому что любую мою фразу он переворачивает и выдает то, что надо ему.
Поэтому объявляю бойкот молчанием.
Краем глаза вижу, как мой персональный Санта Клаус натягивает свой тулуп, при этом он морщится так, будто нюхает тухлую селедку. Хочется посмеяться над парнем, но я не могу это сделать, так как держала этот самый тулуп в руках. Он максимально неприятный, но так как другой одежды у Сени нет, то и выбора тоже — нет.
Выхожу на лестничную площадку и дожидаюсь, пока Сеня выйдет следом за мной, закрываю квартиру. В лифте спускаемся молча, Арсений лишь косится не меня, ожидая подвоха.
На улице замираю и щурюсь, от того, как все красиво вокруг. Снег за ночь хорошо припорошил улицы и сейчас, как никогда новогоднее настроение начинает играть новыми красками.
Я живу рядом с центром и тут много магазинчиков и лавок, у которых уже давно украшены витрины, внутри витает запах ели и булочек с корицей. Я вижу все этот уже не первую неделю, но именно сегодня чувства и рецепторы максимально отрабатывают на пределе возможностей, аж голова идет кругом.
— Ну что? — спрашиваю у Савельева. — Мне туда, а куда тебе — понятия не имею. Была рада повидаться. Ну, бывай!
Машу парню рукой в перчатке и спешно разворачиваюсь. Иду быстро, под ногами хрустит снег, а я изо всех сил держусь, чтобы не обернуться. Как он там? Он ушел? Или остался ждать меня?
Но нет. Я кремень, мне все под силу. Я сильная и независимая и никакие мужики мне для счастья не нужны. Особенно один конкретный мужик не нужен. Вот прям совсем! Ни чуточку не нужен!
Глаза щиплет, в носу начинает свербить, но я, упрямая дура, вместо того, чтобы развернуться и побежать за Сеней, упорно шагаю вперед. Квартал за кварталом. Квартал за кварталом.
Подхожу к большому елочному базару, на который, собственно и шла, чтобы купить ель. Я, хоть и живу одна, но привыкла к этому новогоднему атрибуту, именно поэтому, каждый год я покупаю себе небольшую елочку.
На входе ко мне подходит мужик в костюме деда мороза и с иронией говорит:
— У нас со своим нельзя! — после начинает ржать практически беззубым ртом и показывает пальцем за мою спину.
Оборачиваюсь, поджимаю губы, разглядывая парня за моей спиной, который с легкой улыбкой сканирует мое лицо и на выдохе произношу:
— Сеня…
— Я беременна!
— А я тут при чем?
— Кроме тебя, у меня не было никого.
— Ты девочка не промах, да? — хмыкает. — Прикидывалась правильной, а оказалась обычной меркантильной дрянью, как и все?
От его слов горько, я будто умираю внутри.
— Не получилось размотать меня, детка. Но я помогу тебе. Тебе же бабки нужны?
Слава лезет в карман и достает несколько красных купюр.
— Не знаю, сколько стоит аборт, но, надеюсь, этих денег тебе хватит, чтобы исчезнуть из моей жизни. Навсегда.
Глава 12. Базар
— Куда я без тебя, Розочка? — произносит на выдохе Арсений.
В душе я ликую! Какой, а! Пошел за мной, хотя его посылала уже столько раз, что пальцев на руках не хватит сосчитать, ан нет. Он, как верный пес — за мной по пятам.
Внутри у меня фанфары и фейерверки, но вместо этого:
— Какого хрена, Сеня?! — ставлю руки в бока.
Савельев, вместо того, чтобы вступать со мной в перепалку, делает шаг вперед, протягивает руки и резко дергает мою шапку вниз, закрывая глаза. Со словами:
— Выберем самую красивую, — обходит меня.
Я фыркаю и спешу поднять шапку вверх. Оборачиваюсь и, сцепив зубы, слежу за своим бывшим. А тот, как ни в чем не бывало, проходит меж рядов с разными соснами и елями и с претензией рассматривает их.
— Сколько эта стоит? — Сен кивает на трехметровую ель, не меньше.
— Эта десять тыщ, — продавец прикуривает сигарету и перекатывает ее из угла в угол.
— Берем.
— Че-го? — я встаю между мужчинами и оборачиваюсь к Сене: — Во-первых, она слишком высокая для моих потолков, — а потом снова к продавцу: — Во-вторых, откуда такие цены?
— Алло, девушка! Вы в каком веке живете? Карантин, кризис в мире. Вы вообще цены видели?
— И как карантин и кризис влияет на дерево, которое росло в лесу?! — я откровенно психую.