– Разумеется, дорогая, я сделаю для твоих братьев, а моих шурьев всё, о чем ты только попросишь.
– Тогда пригласи их к нам в Этцельбург погостить, – попросила прекрасная королева Кримхильда. – С тем, чтобы я смогла обнять их уже летом.
Наутро король Аттила отправил посла в Вормс, однако, прежде чем посол ускакал, с ним тайно встретилась прекрасная королева Кримхильда. Он сообщила послу о своей прихоти: с братьями обязательно должен приехать подданный их, могучий Хаген, властитель Трои.
– И вот что запомни накрепко. Если могучий Хаген будет отнекиваться от моего приглашения, спроси его: «А кто же тогда укажет бургундам дорогу в Этцельбург? А ты ведь в молодости служил у моего господина Аттилы».
Немало удивился посол прихоти королевы, которую знал он весьма разумной и, как все немки, рачительной и распорядительной, однако дело его было подневольное, с тем и уехал.
Посол скакал день и ночь, на скаку перепрыгивая с уставшего коня на заводного, посвежее, и отсыпаясь только в ладьях, на речных участках пути. И вот уже перед ним распахнуты восточные ворота славного города Вормса. Король Гунтер устроил послу всемогущего Аттилы пышную встречу, однако, выслушав посольскую речь, немало удивился. Он пообещал дать ответ на следующий день, а пока отправил посла отдыхать. Тут подъехали его братья, Гернот и юный Гизельхер, а с ними и могучий Хаген. Король Гунтер, не мешкая, рассказал им о приглашении Аттилы.
– Что ж, коль милая сестрица и её любезный супруг нас приглашают, надо ехать, – промолвил юный Гизельхер.
– И не подумайте делать этого, если не хотите потерять в Гуннской державе свои неразумные головы! – взревел могучий Хаген. – Это смертельная для вас ловушка, и устраивает её вовсе не Аттила, которому до вас, бургундов, и дела нет, а сестра ваша, коварная Кримхильда, наконец-то собравшаяся всем нам отомстить.
– Вот уже сколько лет прошло со смерти её первого мужа, – возразил славный Гернот, – а наша сестра так и не отомстила тебе, властитель Трои, на которого молва указывает как на убийцу хоробра Зигфрида.
Тогда усмехнулся бургундский король Гунтер и произнес целую речь:
– И я не вижу причин, почему бы нам с братьями не погостить у сильнейшего и богатейшего властителя Европы, волею судеб ставшего нашим близким родственником, почему бы не получить от него положенную нам честь и, конечно же, богатейшие дары? Ведь обещал Аттила нас одарить щитами и шеломами, мечами и бронями, золотом и драгоценными тканями, лошадями и людьми, и всем лучшим, что есть в его землях. Не скрою, что хочется мне поглазеть на его огромный шелковый шатер и на роскошный дворец, воздвигнутый Аттилой в Этцельбурге. Я много слышал об этих новых чудесах света. Ты же, Хаген, если страшишься возмездия за убийство первого мужа моей сестры, прекрасной королевы Кримхильды, можешь не ехать с нами. Здесь, в веселом нашем Вормсе, отдохни от нашей службы или поезжай в свою Трою.
– Уж если господам моим желательно возложить на меня одного вину за убийство, то так тому и быть, – гордо ответствовал могучий Хаген. – Вот только вам самим придется убеждать сестру вашу, что к убийству её первого мужа непричастны. Я же ничего на свете не страшусь! Смерти тоже. Я поеду с вами, потому что не могу иначе ответить тебе, король, на обвинение в трусости. Не вижу я ничего удивительного в том, что будем мы более недолговечны, чем я надеялся.
– Тебе послышалось, могучий Хаген! – захлопотал тут король Гунтер. – Никто и никогда не стал бы обвинять тебя в пороке трусости. Мы только рады тут все, что ты едешь с нами! С таким хоробром нам не понадобится большая охрана, и это нам только на руку. Ибо возьми мы с собою крепкую дружину, родичи могли бы обидеться на наше к ним недоверие.
Тут могучий Хаген пробормотал несколько слов, но сказанного им не разобрали король Гунтер, Гернот и юный Гизельхер. Потом произнес внятно:
– Что ж, чему быть, тому не миновать. Обещай мне хотя бы, король, что отпустишь посла не раньше, чем за несколько дней до нашего отъезда, чтобы в Этцельбурге не успели устроить для нас ловушки.
Долгим ли, кратким ли было путешествие бургундов, однако, в конце концов, оказались они у Дуная, чтобы переправиться на баварский берег. А наш Дунай разлился, и с первого взгляда стало ясно королю Гунтеру, что вплавь его не преодолеть. Он и отправил могучего Хагена поискать брод.
Спешился могучий Хаген и пошел вдоль берега по тропинке. Вдруг слышит за кустами женское ойканье и плеск воды. Подкрался он поближе, выглянул из кустов – а там, на отмели, две русалки плещутся, а одежда и обувь их прямо перед ним лежат на песке. А что русалки это, вещие девы, могучий Хаген сразу же догадался: разве обычные девушки станут купаться в холодной и грязной весенней воде?