— Отходи назад, — пробормотала она. Когда они отошли на безопасное расстояние, Лхел хлопнула в ладоши и крикнула: — Я отпускаю тебя!
Олень опустил голову, резко втянул носом воздух — и одним прыжком скрылся за деревьями.
— А теперь что? — спросил Аркониэль.
От таза поднимался сильный, насыщенный запах, и Аркониэль сквозь металл ощущал тепло и силу крови. Лхел усмехнулась.
— А теперь я покажу тебе то, что ты так давно хотел знать. Поставь таз на землю.
Она присела на корточки рядом с тазом и жестом предложила Аркониэлю сделать то же самое. Вытащив из-под истрепанного платья висевший на шее мешочек, Лхел протянула его Аркониэлю. В мешочке он обнаружил несколько маленьких узелков с травами, перевязанных шерстяными нитками, и несколько совсем маленьких мешочков. Под руководством Лхел он накрошил в таз горсть сушеных цветков вьюнка, добавив в них иглы лиственницы. Из маленьких мешочков были извлечены несколько щепоток растертой в пудру серы, костей и охры, окрасившей его пальцы в цвет ржавчины.
— Перемешай все это первой веточкой, какую нашаришь рядом с собой, — приказала Лхел.
Аркониэль нашел короткую побелевшую палку и размешал смесь. От крови все еще поднимался пар, но ее запах изменился.
Лхел развернула один из тех огненных камней, что сделал для нее Аркониэль, и с его помощью подожгла связку сухого сладкого тростника. Когда она осторожно подула на душистый дым, так что он лег на поверхность смеси, кровь забурлила и почернела.
— А теперь пой, как я. — Лхел испустила вереницу странных слогов, и Аркониэлю пришлось потрудиться, чтобы повторить их. Она не стала переводить чары, но поправила его произношение и заставила напевать снова и снова, пока Аркониэль не произнес все без ошибок.
— Хорошо. Теперь будем ткать защиту. Бери таз.
— Так ты скрываешь свою стоянку, да?
В ответ Лхел лишь подмигнула ему.
Она привела его к старой кривой березе, нависшей над ручьем, и показала, как надо намазать ладони кровью и пометить дерево, напевая при этом чары.
Аркониэль слегка поморщился — кровь на ощупь была густой и маслянистой. Напевая, он прижал ладони к шелушащейся белой коре. Кровь на одно мгновение ярко отпечаталась на коре — и тут же исчезла. Не осталось даже влажного следа.
— Вот это да!
— Мы еще только начали. Пока ничего не сделано.
Лхел подвела Аркониэля к большому валуну и заставила повторить процедуру. Кровь с такой же готовностью исчезла в камне, как и в дереве.
К тому времени, как солнце опустилось за горные вершины, а в тени стало холодно, они сделали вокруг лагеря широкий круг, творя кольцо магии, которое должно было перепутать все в голове любого постороннего, который вдруг забрел бы сюда. Лишь те, кто знал пароль — «алака»,или «проход», — могли миновать такую защиту.
— Я всегда наблюдать за тем, как ты и мальчики хотеть найти меня, — хихикнув, сказала Лхел. — Иногда вы смотреть прямо на меня и ничего не видеть.
— А можно так спрятать целый город? Или армию в открытом поле? — спросил Аркониэль, но Лхел в ответ только пожала плечами.
Они закончили работу уже при свете полной луны, поднявшейся над горами, и, двигаясь на мигающий свет костра, вернулись к остальным, уже волновавшимся из-за их отсутствия. Две круглые каменные хижины уже обрели крыши, часть припасов вынули из телеги. Сухие дрова кучей лежали возле только что выкопанной ямы для огня, и Эйоли орудовал топором, заготавливая топливо, — он рубил сухие ветки, которые дети принесли из леса. На берегу ручья Норил и Семион свежевали тушу оленихи.
— Это добрый знак, — сказал Норил, сдирая шкуру. — Создатель прислал ее прямо к нам в лагерь, когда мы налаживали вторую крышу.
Вскоре Дар и Этни уже нанизали на прут куски оленины и подвесили мясо над потрескивающим огнем — вместе с сердцем, печенью и зобной железой. Пока мясо жарилось, Аркониэль рассказал всем о чарах защиты и о пароле. Серана и Малканус обменялись подозрительными взглядами, но Эйоли и дети тут же побежали в лес, чтобы проверить, как действует волшебство.
Похоже, им и в самом деле повезло с самого начала. Мяса в этот вечер было в избытке, и хлеба тоже хватало. После ужина Колин и Ворнус достали трубки, и все закурили, передавая их по кругу и слушая музыку ночи. Сверчки и лягушки уже умолкли до весны, но в лесу все равно хватало звуков. Большая белая сова пронеслась через поляну, приветствуя новичков печальным уханьем.
— Еще одно доброе предзнаменование, — сказала Лиан. — Иллиор посылает нам гонца, чтобы благословить наш новый дом.
— Дом, — фыркнул Малканус, набрасывая на плечи второй плащ. — Посреди леса, без приличной еды и печи с дымоходом.
Мелиссандра, взяв одну из трубок, сделала длинную затяжку и выдула светящуюся красную лошадку, которая дважды облетела вокруг костра, прежде чем взорвалась с яркой вспышкой над головой Этни.
— Кое-кто из нас до сих пор обходился и меньшим, — сказала она и выдула пару синих птиц для Ралы и Илина. — У нас есть вода, отличная охота, крыша над головой. — Она кивнула Лхел. — Спасибо. Это хорошее место.
— Сколько нам придется здесь пробыть? — спросил Ворнус Аркониэля.
— Я пока не знаю. Нам лучше построить надежные хижины, пока снег не выпал.
— Мы теперь еще и плотники? — простонал Малканус. — Что я вообще могу понимать в строительстве хижин?
— Мы сами об этом позаботимся, мастер, — заверил его Симеус.
— Некоторые волшебники знакомы с простой честной работой, — заметил Колин. — Чем больше рук — тем меньше дела, так ведь говорят?
— Спасибо тебе, Колин, и вам тоже спасибо, — Аркониэль встал и поклонился Дар и другим слугам. — Вы без жалоб пошли за вашими мастерами и мистрис, и вы уже неплохо устроили нас в лесной глуши. Вы слышали, как мы говорим о Третьей Ореске. И теперь мне кажется, что вы такая же ее часть, как волшебники. Да, сейчас мы будем строить убежища из бревен и глины, но я обещаю вам, что если мы сохраним веру в Иллиора и закончим начатое, однажды у нас будут собственные дворцы, такие же роскошные, как дворцы Эро.
Колин ткнул в Малкануса пальцем.
— Слышал? Держись, парень! Мы вернемся на мягкие постели раньше, чем ты успеешь сообразить, что к чему!
Тотмус, дремавший на руках у Этни, хрипло закашлял.
Глава 43
Последние мили до замка Тобин скакал галопом, переполненный волнением из-за того, что наконец-то возвращался домой. Выехав из-за деревьев на краю луга, он остановил коня и удивленно огляделся.
— Проклятье! — воскликнул Ки, догоняя его вместе с остальными. — Похоже, король отправил с нами половину Эро!
На другой стороне реки пожелтевший луг превратился в целую деревню, состоявшую из палаток и временных конюшен. Тобин совершенно не хотел лишней суеты, но его встречало некое подобие деревенской ярмарки. Рассматривая знамена торговцев, развевавшиеся на ветру, он обнаружил здесь всех ремесленников, от пекарей до изготовителей пут для соколов. И конечно же, не обошлось без шумной актерской братии, включая даже труппу театра «Золотая нога».
— Мы ведь забрались далеко от столицы, — со смехом сказал Эриус, выезжая вперед. — Я хотел быть уверен, что у вас, мальчики, будет достойное окружение, пока вы гостите здесь.
— Спасибо, дядя, — ответил Тобин.
Он уже насчитал пять знамен менестрелей и шесть — кондитеров. Интересно, подумал он, что сделает повариха, если они попытаются вломиться в ее кухню. Она ведь была настоящим воином, в конце-то концов, и не слишком жаловала тех, кто совал нос в ее дела.
— Посмотри туда! — воскликнул Ки, показывая на холм.