- Гидра, дитя Ехидны и Тифона, изгнанных Зевсом богов.
- Извращенцы эти ваши боги. – Буркнул шишок. – Все каких-то монстров плодят.
- Не богохульствуй, коротышка. – Мопс стал серьезен. – Не навлекай на нас гнев жителей Олимпа.
- Да не богохульствую я. Махнул кромочник рукой и вздохнул. – Просто констатирую факт. – Куда нас занесло-то на этот раз? – Он огляделся и сел, уставившись на прорицателя.
Тот мгновенно стал серьезен. Видимо Илькин вопрос сбил с него пену эйфории, от чудесного спасения, и заставил взглянуть на мир осознанно.
— Это место вам, пожалуй, не понравится. Это остров - царство сладкоголосых женщин. Владения царицы Мирины.
- Ну и кто это такая? – Бер закинул меч в ножны, и принялся отряхивать с себя прилипший песок.
- Басилевса амазонок. – Ответил за Мопса Одиссей. – И просто так нас от сюда не выпустят.
Глава 20 Амазонки.
Осмотр корабля дотошным Ясоном, показал незначительные повреждения кормы, ничего вроде серьезного, выломано несколько досок, но ремонт займет время, а вот его, этого самого времени, у путешественников-то и нет, и дело даже не в том, что они спешат вернуться домой, а в том, что остров этот, по непререкаемому мнению населения всех ближайших земель, населяет племя весьма воинствующих женщин, по какой-то причине ненавидящих всех без исключения мужчин. Задерживаться здесь, значит подвергать себя риску нападения. Драться никому не хотелось.
Нет, славные герои совершенно не боялись схватки, а некоторые из них даже мечтали о ней. Но представить себя воюющими и убивающими девушек, пусть даже и разъяренных фурий, они ну никак не могли. Ну не подниматься у нормального мужика рука на женщину, пусть и воина. Противоестественно это. Против законов природы. Тот, кто должен защищать, не может драться с тем, кого должен защищает. Абсурд. Не создавал бог ничего подобного.
- Никто не знает, откуда тут появились амазонки. – Мопс, рассказывал, и не мигая смотрел на огонь. Старый прорицатель угрюмо вздохнул и бросил в пылающие угли ветку, та вспыхнула, осветив мрачное лицо, из-за многочисленных морщин показавшееся злобным.
День давно закончился, безлунная ночь вступила в свои права засыпав бездонное небо звездами. Аргонавты расположились у разведенного на опушке оливковой рощи источника тепла, костра, вдохновителя сказок, страшилок и прочих душещипательных историй, которые приходят на ум всякому, кто смотрит на играющие в догонялки с тьмой языки пламени, сидя в ночи под покрывалом черной бесконечности.
- Этот остров всегда, был прекрасным местом отдыха морских путешественников. Но однажды все изменилось. Здесь поселились сладкоголосые амазонки. – Мопс говорил тихо, словно пел, а ему аккомодировал потрескиваниями костер, словно соглашаясь с рассказом, выпуская вверх салюты затухающих в ночи искр. - Они сводят с ума моряков, заставляя выбрасывать свои суда на берег. Что происходит дальше никто не знает. Никто не возвращался. Только Одиссею посчастливилось слышать их песнь, и не сгинуть. Но это было давно, когда мы небыли еще знакомы. – Он замолчал.
- Мы с братом были с ним тогда. – Пробурчал угрюмый Кастор. Он приказал привязать себя к мачте, а всей команде залить воском уши.
- Так и было. – Подтвердил Попидевк.
- Подождите. – Остановил Федогран попытавшегося продолжить рассказ старшего брата. – А разве не мимо Сирен вы тогда плыли? Я не слышал про амазонок.
- Не знаю кто тебе про сирен наврал. – Пробурчал недовольно Попидевк. Не было их там. Сказки все это, чтобы малышам на ночь рассказывать. Бабы были, они на берегу, руками нам махали, а сирен не было. Кто там пел, не знаю, но так громко и сладко это выходило, что даже через воск в ушах слышно было. Мы еле себя сдерживали, чтобы корабль не развернуть и к ним не отправится.
- Откуда тогда сирены появились? – Федогран с недоумением оглядел братьев.
- Сиреной звали нашу первую царицу - дочь великой богини, Афродиты. – Из темноты вышла закутанная в черный плащ девушка. – Кто вы? – Она скинула с головы капюшон и посмотрела на мгновенно вскочивших при ее появлении людей, отблесками пламени в черных, хищных зрачках. Сидеть остался только Мопс, он смотрел немигающими глазами в огонь, и раскачивался, словно в трансе, что-то шепча себе под нос. – Спрячьте оружие. В ваши сердца направлены стрелы моих лучниц, а они не умеют промахиваться. – Усмехнулась нежданная гостья.