«Когда надо порисоваться перед соседом появляется оригинальность и находчивость!» – Мартин посмотрел в окно, голубая даль уходила за горизонт.
–Это реклама. Я хочу, чтобы в мою академию поступали люди из пяти королевств.
–Хорошая реклама. – Усмехнулся Тристан. – До сих пор все только и говорят о твоих преподавателях. Они неплохие маги, несмотря на то, что никуда негодные учителя! – Морщины на покрытом сединой лбу, пришли в движение. – В общем, это не то, что я хотел тебе сказать, дружище. – Вздохнул хозяин замка.
–Говори, я слушаю. – Архимаг Сейнийской империи внимательно посмотрел на друга.
–В Кегеране есть такая принцесса – Генриетта.
–Знаю.
–В общем, король не может выдать ее замуж. А, недавно она выгнала с позором принца Тарасульба.
–Это я тоже знаю. Бедный варвар!
–Надо сказать, куда им с таким строем ехать свататься в цивилизованный мир? Да в обезьяне больше принца, чем в сыне их короля!
Мартин бросил взгляд в окно, у горизонта появлялись белые паруса.
–В Тарасульбе хорошие всадники на драконах. – Он провел ладонью по лбу.
–Они умеют общаться с чудовищами. – Тристан погладил усы.
–Черные драконы, это не шутка. – Кивнул Мартин.
–У тебя в империи, кто–то хотел сделать наездников на драконах?
–Да. – Улыбнулся архимаг Сейнийской империи. – Было дело. Был один прирученный дракон. Курсанты летали на нем по очереди. Однажды, когда инструктор читал лекцию возле дракона, тот случайно вдохнул комара и чихнул. Все курсанты сгорели.
–Печальный конец!
–После этого, желание быть наездниками на драконах у солдат испарилось.
–Так вот, есть принцесса Генриетта…
–Может, она в кого–то влюблена? – В глазах Дьё мелькнул огонек.
–Возможно. – Тристан поправил растрепавшиеся волосы. – Я не знаю. Я вот думаю, может тебе стоит к ней посвататься?
Мартин Дьё раскрыл рот, смотря на друга большими глазами.
–А, сам не хочешь? – Рассмеялся он.
«Век живи, век учись!» – Мартин успокоился. На старческом лице осталась легкая улыбка. – «Не ожидал, что Тристан может сморозить глупость! А казалось, знаю его, как себя!»
–Я слишком стар. – Вздохнул хозяин замка. – И я хочу найти женщину, которая меня понимает.
«Чего другим советуешь?»
–И нашел? – Дьё посмотрел в окно на приближающийся корабль.
–Почти. – Тристан тоже взглянул на белые паруса вдалеке.
–Кегеран – центр пяти королевств. Зачем ты хочешь отдать его мне?
–Кто тебе сказал, что я его отдаю? – Улыбка утонула в белоснежной бороде.
–После смерти короля я должен стать королем, так как женюсь на принцессе.
–По идее, да. – Улыбался глава академии Тэйвина. – Но все не так. Ты женишься на принцессе, увозишь ее подальше. Отношения между пятью королевствами и империей вновь вернутся к нормальному. А королем будет какой–нибудь герцог – племянник короля.
–Чего так? – Мартин посмотрел на камин, свежая зола лежала в каменном чреве.
–Видишь ли. – Рассмеялся Тристан. – Всех этих аристократов из пяти королевств я знаю, как облупленных. И, поэтому, хорошо на них влияю. Конечно, что–то и не в моей власти, но все же, я многое могу.
–Ах, зачем ты поддержал монархистов? – Вздохнул Дьё. – Сейчас бы не было никакой власти аристократов! Да и я сомневаюсь, что это улучшит отношения наших стран.
–А, была бы власть лучше? – Улыбка исчезла с лица архимага пяти королевств.
–В Сейнийской империи все стало лучше.
–Только от того, что изначально там было гораздо хуже, чем в пяти королевствах.
–И не думай, что я пойду к принцессе! – Усмехнулся Мартин.
–Я конечно перегнул. – Рассмеялся Тристан. – Да, и откровенно говоря на отношение это скорее никак не повлияет. Теперь, как и всегда, правят деньги и личные интересы. И пока империя представляет угрозу богатству лордов, никто не будет разрешать свободную торговлю.
–И сильно перегнул.
–Столько лет прошло, а у тебя нет жены. Вот я и подумал, что неплохо бы приобщить тебя к семейной жизни.
–Мне она не надо. – Голос Мартина упал. – У меня уже есть сын и есть внук.
–Кстати, а твой внук не хочет попасть на королевский бал?
–Принцесса его уже пригласила.
–Вот и отлично. – Тристан встал. – Я тоже буду на этом балу. Хотя нет, не буду. Не хочу пугать людей. Я заметил, что когда я нахожусь с кем–то, особенно на официальных собраниях, атмосфера становится очень напряженной.