- Десятник Зао.
Стражник потрясенно вздрогнул, не в силах скрыть изумление.
- Бывший десятник Зао, высокочтимый, - вежливо поправил он тайпэнто, чуть склоняя голову в знак почтения. - Как вы можете видеть, я больше не состою на службе торгового дома Джао, как впрочем, и большинство моих былых товарищей.
- Разорвали договор?
- Да, как только узнали о нападении Юнь на Генсоку. Мы ведь все оттуда...
- Служили вместе на Южной эскадре, я помню, - кивнул быстро Ли.
- Наш командир Дэньге тогда сказал, что нечего отсиживаться на севере, вот мы и сразу, выплатив неустойку Джао, подали прошение в ближайший гарнизон. Правда повоевать толком так и не успели, догнали вас только у замка Цзянмэнь. А потом к нам явились "золотые" вербовщики, и вот.
Зао как-то смущенно пожал плечами.
- Поздравляю, рад, что вы продемонстрировали столь блестящее мастерство, и вас сочли достойным этой службы, - искренне улыбнулся Хань.
- Для меня это высшая честь, тайпэнто!
- Несите ее достойно, - Ли оглянулся на слугу, переминавшегося с ноги на ногу, но не смевшего вмешаться в разговор. - Прошу меня извинить, заставлять Императора ждать будет не слишком учтиво.
- Да, это было бы некрасиво, - с усмешкой согласился Зао.
Быстро кивнув на прощание, Хань зашагал в глубину коридора. Оставшиеся стражники, переглядывались между собой, обмениваясь незаметными жестами, и только Зао замер каменным изваянием с донельзя довольной физиономией.
Миновав очередную витую арку, Ли слегка прищурился из-за яркого солнечного света, внезапно ударившего по глазам. Большая квадратная площадка, оказавшаяся перед ним, представляла собой несколько аккуратных аллей, засаженных раскидистыми грушами, еще цветущими в это время года. Редкие пчелы глухо гудели, перелетая между кремовых лепестков и не обращая никакого внимания на людей, вторгшихся на их нектарные поля. Сразу за деревьями располагалось озеро в форме вытянутой подковы, вокруг берегов которого смыкались кольцом дорожки, выложенные деревянными восьмигранниками. Центр оставшегося свободным пространства занимал большой павильон с черепичной загнутой крышей, огороженный сейчас со всех сторон белыми ширмами с изображениями красноголовых журавлей, полосатых тигров и сапфирных драконов.
Бесстрастные дзи-вэй с различным вооружение и в матовых пластинчатых доспехах редкой цепью обступали постройку со всех сторон, лучше любого иного признака указывая на то, кто именно сейчас находится в павильоне. Глаза за узкими прорезями на безликих масках из полированной стали пристально следили за приближающимися людьми, несмотря на то, что телохранители Императора прекрасно знали кто сейчас перед ними. Верность этих людей новому владыке Нефритового престола поначалу удивляла Ли, ведь несмотря на Догму Служения и особое воспитание, кто бы и что ни говорил, дзи-вэй не были обезличенными живыми куклами, лишенными чувств и собственной воли. Тот факт, что самые близкие и самые надежные слуги предыдущего Единого Правителя с такой легкостью встали на сторону главы рода Синкай не мог не вызывать вопросов. И Хань подозревал, что ответы ему несильно понравятся.
Хотя, конечно, с другой стороны, нынешнему Великому Владыке все-таки следовало отдать должное. Такого "чистого" и бескровного переворота, который он устроил, в истории Империи еще не бывало. Если не считать тайных рокировок, порою случавшихся где-то в незримых закоулках Золотого Дворца, когда реальная власть переходила от одной военно-аристократической группировки к другой, или когда всевластного цзун-гуна "свергал" не менее амбициозный сиккэн, то эта смена правящих династий была проведена с удивительно малым количеством жертв. Единственная попытка ряда недовольных чжэн-гун-вэй и части былых союзников Синкай, переметнувшихся на другую сторону, едва тот в полной мере открыл всем свои настоящие планы, закончилась быстрым и жестоким подавлением. Аристократы успели вооружиться и собрать в своих городских имениях родовых воинов, но к этому моменту нужные поместья и кварталы уже были блокированы отрядами столичной стражи и регулярной армии. А потом в ход вместо уговоров сразу пошли каленые стрелы, метательные механизмы, ракеты и жидкий огонь. С потерями среди жен, детей и стариков, оказавшихся в зоне боевых действий, никто не считался. Но, тем не менее, общее число убитых и раненых едва превысило две тысячи человек. Если сравнивать эту цифру с той, что была во время мятежа полководца Джао, основателя четвертой династии, то Синкай выходил чуть ли не смиренным монахом. И, по сути, ровным счетом ничего не менял даже тот факт, что до этого момента и после него с различных должностных постов в столице и провинциях было устранено, в том числе и физически, еще около полутора тысяч чиновников и офицеров.