– Двуфь, – кисло поправила Бьёке и вздохнула. – Это пьятанская легенда, но ее мало кто слышал, она очень старая. И вы же знаете, все эти истории объявлены выдумками, вредными для общества.
– Я верю в наши легенды, – серьезно сказал Тинбо.
– И я в наши, – поддержала его Аута. – И буду верить всегда, хоть кто мне запрети.
– Ладно, ладно, – сдалась Бьёке. – Двуфь… ну, это такое существо, мне бабушка про него рассказывала, а ей ее бабушка, а ей…
– Ее бабушка. Понятно, Бьёке, так всегда бывает, давай уже, не тяни.
– Я не тяну! – вспыхнула Бьёке. – Просто это так рассказывается по правилам, а по-другому нельзя.
– Хорошо, хорошо…
– В общем, в одной пьятанской деревушке жил парень. Вокруг деревушки были глухие леса да болота, в какую сторону ни пойди. Ну, так везде у нас… везде там, в Пьятии. Парень был очень красивый, и все девушки сходили по нему с ума.
– Прямо как по мне! – вставил Мэтл, расправляя плечи. Остальные посмеялись.
– Ну-ну, – хмыкнула Бьёке и продолжала: – Но парень, который совсем как Мэтл, был не только красавцем, но и полным придурком.
– Эй!
– Ладно, не полным. Наполовину. Ну, точнее, он просто любил задаваться. Мол, я тут самый-самый. Понимаете? Похоже на кое-кого тут, правда?
Мэтл бросился щекотать Бьёке, но Тинбо схватил его поперек туловища и оттащил подальше: всем хотелось послушать про таинственного двуфя.
– В общем, парень этот ходил такой гордый по деревне, такой весь распрекрасный. В этой деревне жили, видно, очень глупые девушки, они все по уши были в него влюблены, и он собирал их первые поцелуи, как ягоды в корзинку. Поэтому, наверное, их всех и ждало потом несчастье. Вот одна из них, изнемогая от любви, решила признаться в своих чувствах и попроситься к нему в жены. Она, мол, молода, хороша собой, здорова, и нарожает ему кучу прекрасных детей, и будет ему верной любящей женой всю жизнь. Парень в ответ только расхохотался. Девушка с горя пошла и утопилась в болоте.
– Ужас какой! – выдохнула Аута, прижимаясь к Тайрин.
– Да. Но это никому не послужило уроком. Не успели зачерстветь поминальные пироги, как новая девушка захотела этого парня в мужья… и прислала к нему своих сватов.
– Ого, а у пьятов девушка сватается к парням?
– Между прочим, да, – гордо вскинула голову Бьёке. – Ей же быть хозяйкой дома. Но парень и этой девушке отказал. И что вы думаете?
– Она тоже утопилась?
– Да, в том же самом болоте. Я предупреждала, что это старая легенда, а они все такие. В общем, тринадцать девушек подряд услышали отказ от этого красавчика и нашли успокоение в болоте. Вся деревня оплакивала их. А этот бессердечный даже в ус не дул, ходил себе по деревне задрав нос и даже глаз не прятал, когда видел родных всех этих несчастных дурочек.
– То есть ты бы никогда ради меня в болото не бросилась? – вставил Мэтл.
Бьёке возвела глаза к небу.
– Какая ты черствая, – вздохнул Мэтл.
– Но вот однажды ночью… в канун Праздника всех ушедших, в деревню вдруг приехала черная телега, запряженная шестью черными лошадьми. Правил ими старичок с черной бородой, а в телеге сидела женщина такой красоты, что все мужчины деревни упали как подкошенные. На ней было черное платье, расшитое серебряными нитями, а волосы – представьте – зеленые, как ряска. Женщина сошла с телеги и сказала, что они с мужем будут теперь тут жить. Этот сухонький старичок и оказался ее мужем. Староста выделил им дом на отшибе, и стали они там жить, а кони их паслись на лугах. И вот наш красавчик, отвергший тринадцать прекрасных девушек, стал ходить в этот дом тайком, когда старичок уезжал по делам, и соблазнять чужую жену.
– Бьёке, с ума сойти, ты знаешь такие слова?
– Заткнись, Мэтл, а то не буду рассказывать!
– Понял, заткнулся, упал, уполз.
– А зеленовласая красавица сначала нос воротила, но это еще сильнее распаляло парня, и в итоге она поддалась на его уговоры. Только очень она мужа боялась. Вот и говорит парню: пойдем, мол, со мной в лес, пойдем со мной в луга, пойдем со мной на болото. И парень шел с ней и в лес, и в луга, а однажды пошел и на болото. То самое, где утопились все отвергнутые им девушки. Стали они миловаться с зеленовласой красавицей на берегу, а тут смотрит он – распалась его красавица на тринадцать лягушек и хохочет: «Не хотел ты нас в жены брать, будешь теперь нашим прислужником». И утащили его в свое болото. Черные лошади на лугах камнями обернулись, до сих пор там стоят, старичок же, который звался мужем красавицы, сгинул, будто его и не было. А парень этот стал двуфем – вылезает ночью из болота, бродит по окрестностям, морочит голову людям и заманивает их к своей госпоже, болотной королеве, на съедение.