На следующий день Тайрин пришла в мастерскую Гуты, сжимая в руке увеличительное стекло, которое назвала каплей. И сразу увидела новенькую.
– С чего это? – как раз выспрашивала ее Кинату. – День Отбора давно прошел.
– Я болела. А когда выздоровела, меня определили сюда. Глава гильдии так сказал.
Было не похоже, что ей всего десять лет, так спокойно и уверенно она отвечала Кинату. Еще и улыбалась открыто. «Ну, это ненадолго, – подумала Тайрин. – Вот поработаешь тут год-другой и поймешь, что люди не такие уж и добренькие». Она села за стол. Четвертый месяц она перерисовывала книгу про битву при Коули, это был очень важный заказ, а книга такая толстая и скучная! И много-много схем и рисунков. Ее лучше бы дать Бьёке, она любит такие картинки, полные подробностей, вплоть до рисунка пуговиц на мундирах. Тайрин же такое перерисовывать было невмоготу. Но мастер Гута не спрашивает, кому что нравится, он дает задания исходя из каких-то своих, никому не ведомых причин. Тайрин вздохнула. Надо начинать. Чем скорее она закончит эту нудную работу, тем лучше.
Никто не заметил стеклянную каплю, которой она водила по рисунку в книге, и пока новенькую проверяли за центральным столом, сумела довольно точно скопировать нужный рисунок. Она давно поняла, что рисование – не только талант, как у Ауты, но еще и внимательное, долгое всматривание, изучение деталей. Конечно, так легко и красиво рисовать, как рисует Аута, она не сможет никогда, но добиться точного копирования не так уж и сложно. А ведь это и нужно книжникам. Не дар Ауты, а предельная точность Кинату.
Новенькую похвалили, посадили за свободный стол рядом с Тайрин. Дали для начала стопку дешевой бумаги и простую книгу. Тайрин подумала, что после них с Аутой и Бьёке мастер Гута впервые взял новенькую. Она смотрела и смотрела на нее, новенькая почувствовала ее взгляд, повернулась, улыбнулась и сказала:
– Меня зовут Си. А тебя?
– Тайрин.
– Ну-ка тихо! – гаркнул мастер над словами. – Что еще за болтовня во время работы?
Тайрин уткнулась в рисунок, успев заметить виноватую улыбку новенькой. Си… что за имя такое? Из какого она народа? На атуанку не похожа, хоть и светленькая, на дигосов тем более. И уж конечно, не хэл-марка. Она похожа на итарийку, но разве остался в живых хоть один итариец? «Так ведь и хофоларов не осталось», – хмыкнула Тайрин. Да разве это так уж важно? Какая разница, на каком языке тайком говорят у нее дома и каким богам молятся, спрятавшись в подвалах и на чердаках? «Надо помочь ей освоиться, – подумала Тайрин, раскрашивая очередного солдата в батальной сцене на весь разворот, – она здесь самая маленькая и такая, кажется, доверчивая, совсем как я пять лет назад».
Сердце вдруг залила тоска. Как давно она не танцевала! Не входила в круг лит, не кружилась на лугу за стеной… Ей будто бы и самой это больше не было нужно, будто книги заменили танец, вытравили его из ее крови, заставили разлюбить, забыть, заменив страстью к поглощению букв и историй. И вроде бы она не была против, она бросилась в этот поток и не хотела выныривать, но иногда, глядя в зеркало, она себя не узнавала. Черты лица словно расплылись, стали другими, более неприметными, невыразительными; выцвели рыжие волосы, исчез блеск в карих глазах. Однажды она услышала, как мама грустно сказала папе:
– Наша белочка превратилась в мышонка.
Сначала Тайрин рассердилась: никакой она не мышонок! Она белка! Ловкая, рыжая, быстрая белка! Но потом подумала, что быть неприметной серой мышкой совсем не плохо – так легче жить в Библиотеке, где все следят друг за другом, только и ждут, чтобы ты нарушила какое-нибудь правило! Она подумала так и не заметила, что волосы еще чуть-чуть поблекли.
Даже имя стало другим. Мастер Гута, а за ним и все остальные звали ее Тари. Вроде бы ее имя, а вроде бы и нет. Мягче, короче, проще. Незаметнее. Тари. Она не слышала в этом имени музыки, под которую можно танцевать, только шуршание пера по листу.
«Может, меня отравили? – думала она, сидя над книгой о битве, которая была полвека назад. – Может, не зря книжники запрещают нам учиться читать? Может, это для нашего же блага? Но бабушка говорит, что раньше все хофолары умели…» Она вспомнила прочитанные тайком книги: «Битва при Даринге», «Сто подвигов императора Вандербута IV», «Детство и юность первого императора», «История Рилы»… Все они были примерно об одном и том же: о силе и величии Империи, о том благе, что принесло объединение земель и прекращение вечных междоусобиц. Прочитав их, Тайрин даже как-то по-другому стала относиться и к книжникам, и к самому императору.