«Риланцы – коренные жители Риланской долины, уничтоженные императором Вандербутом III во время строительства города Рилы на месте их священной рощи…» Тайрин медленно положила последний лист в стопку. Риланцы. Они живут на их земле. На их могиле.
«Те из них, которые присягнули на верность новому владыке земель, стали первыми жителями города Рилы – книжниками – и получили большие льготы и привилегии. Остальные же были убиты и похоронены в общей могиле, местонахождения которой никто не знает. Священная роща риланцев, окружающая сейчас город, потеряла свою неприкосновенность и нещадно вырубается».
Так вот почему в лесу вокруг Рилы так много бьюи! Этот лес был когда-то священным лесом риланцев! Тайрин почувствовала, как зудит ее кровь. Она вскочила, сосредоточилась на пламени свечи и начала танцевать. Священная роща риланцев. Ведьмовство женщин Хофоларии. Она – хофоларка, живущая на земле риланцев. Она ведьма. Она танцует.
На следующее утро Тайрин поймала Си перед Библиотекой, радуясь, что та пришла раньше Ауты и Бьёке.
– Что было в твоей коробке?
– То есть? – не поняла Си.
– Мастер над ветрами дал нам вчера по коробке. Что было в твоей?
– Леденцы.
Тайрин отпустила руку Си и выдохнула. Леденцы. Конечно. А у нее – книга. Почему?
– А у тебя?
– Что?
– У тебя разве нет?
– А, нет, конечно, леденцы. Я просто не поняла эту его последнюю фразу. Про мастера Гуту, что не надо его угощать. Что она значит?
Си пожала плечами.
– Да ничего. В смысле, то и значит: это вам за труды, а с мастером Гутой я расплачусь по-другому. Что тебя тревожит?
– Я не знаю.
Они стали подниматься по ступенькам Библиотеки, их окликнули Аута и Бьёке, они пошли все вместе. Разговор завертелся вокруг праздника в честь окончания Третьей имперской войны, который будет уже на следующей неделе. Стало известно, что в город приедет сын императора, наследник престола: смотреть какой-то особенный спектакль в их театре.
Тайрин в разговоре не участвовала.
«Почему Си – леденцы, а мне – книга? Почему он сказал так про мастера Гуту? Он понял, что я хофоларка, а про Си сказал… ничего. Сказал, что она издалека, и что-то там про вранье. Что мне делать? Куда спрятать этот «Реестр»?»
Книгу Тайрин взяла с собой. Не могла оставить ее дома, не могла так рисковать: мало ли что это за старик, а вдруг придут с обыском прямо сегодня, пока она торчит в Библиотеке? А дома бабушка и Элту. Ночью спрячет ее лесу. Или… может, отнести ее Джангли?
Она вспомнила, что прочитала вчера в «Реестре»: хофоларки – ведьмы. Не только через танец и пение, но и через рукоделие они могли прикоснуться к миру духов, миру природы. Исчезнувшие народы. Мастер над ветрами, который где-то по крупицам собрал факты о них всех. Риланцы. О, светлые литы, книжники – это последние риланцы, еще один исчезнувший народ! И они тоже прячутся от Империи, как и хофолары! «Да, только им разрешили спрятаться. Присягните на верность императору, дайте вырубить свою священную рощу и – живите». Тайрин фыркнула. Давали ли такую возможность хофоларам, итарийцам, биетагосам? Или они стерты с лица земли, потому что не позволили рубить свои леса?
Тайрин посмотрела на мастера Гуту, который задумчиво стоял у окна. Что его связывает со стариком из башни? И почему мастер над ветрами доверился ей? Ведь, открыв свою коробку, она могла тут же донести на него. Но он доверился. Почему?
И вдруг Тайрин поняла, что хотел сказать мастер над ветрами. Конфетами с мастером Гутой делиться не надо, конфеты съешьте сами. А мастеру Гуте отдайте книгу. Но зачем мастеру Гуте такая книга? Спросить об этом было некого, и она просто выполнила зашифрованную просьбу старика. Незаметно подсунула стопку исписанных листов под бумаги на столе Гуты. Он отправил их к этому странному старикашке, пусть он и разбирается с его подарками. А она знает теперь так много, что вот-вот лопнет голова.
Лето было жаркое, душное. Гостевой сезон в Риле подходил к концу, и все в Библиотеке и других мастерских ждали каникул. Тинбо ходил по дому мрачный, будто думал какую-то невеселую думу, но делиться ею не хотел. Каждый вечер они вроде бы гуляли все вместе, как раньше, но Тайрин чувствовала, что между ней и друзьями растет стена. Иногда ей целый вечер нечего было сказать Ауте и Бьёке, а их разговоры казались скучными. Другое дело Си! Часто во время прогулок они шли позади всех и шептались о прочитанных книгах, о Джангли, обо всем, что теперь знали. Но вскоре их компания рассыпалась на парочки: Бьёке уходила с Мэтлом, Аута с Тинбо, а Тайрин и Си, поболтав еще немного, расходились по домам. Летними ночами домом Тайрин становился лес. Она убегала туда, как только прощалась с друзьями, и возвращалась часа через три, чтобы не пугать своим отсутствием родителей. Но на рассвете уходила вновь, ведь теперь в ее распоряжении были еще три лазейки в городской стене. Все свои выходные она тоже тратила на прогулки и чтение в лесу.