– Пойдем домой, Тайрин, – устало сказал Тинбо. Он даже не дал ей договорить.
И они повернули домой. Вместе поужинали, а потом расстелили кровати. Тайрин лежала, глядя в потолок, и вспоминала, как шла одна по улице, а Тинбо шел к Челисе. Он мог сказать: «Давай подойдем вместе, что тут такого, ведь ты моя сестра». Не сказал. Почему? Испугался Челисы? Или Лайпса?
– Ты могла бы быть его невестой, если бы захотела, – сказал вдруг Тинбо.
– Не говори ерунды.
– Его знают все девушки Рилы, он молод, красив и богат. Он может выбрать любую. Любую, Тайрин! Но стоит тебе позвать, он бросит всех и придет.
– Даже Челису?
Тинбо промолчал.
– Отвечай!
Она посмотрела на него сквозь полумрак комнаты. Тинбо тоже повернулся к ней. И сказал:
– В кармане он носит два камешка. Он мечтает, что однажды ты станцуешь под их музыку.
Ночью Тайрин не спала. Она водила пальцем по спинке кровати, и ей мерещились два камешка в горячих руках Лайпса. «Он не мой жених. Он женится на Челисе. Но зачем тогда он носит в кармане два камешка? Для меня. Мы принадлежим друг другу, несмотря ни на что».
– Скажи ему, что я хочу встретиться. Что я станцую для него, – прошептала Тайрин, будто падая в пропасть и втайне надеясь, что Тинбо уже спит и не узнает, какая она слабая и жалкая.
Но Тинбо ответил:
– Хорошо. Я скажу.
– Буду ждать его у нашей лазейки. Завтра, сразу после заката.
Он пришел, и у Тайрин опять что-то щелкнуло в сердце. Она давно не видела его и успела забыть, какой он красивый. Такими рисуют в книжках императоров старых времен. Она кивнула ему и поскорее выбралась из города, она ждала этой встречи и боялась ее. Молча они спустились по косогору. На лугу Лайпс сказал:
– Я знаю, что ты ходишь за стену, Тари.
– Мы и сейчас за стеной.
– Ты ходишь танцевать. Ты танцуешь, как ведьма!
– А откуда ты знаешь, как танцуют ведьмы, а, Лайпс?
Он замялся, но ненадолго:
– Я читал в книгах.
«Которые тебе недоступны», – говорил весь его вид. Тайрин подняла бровь.
– В книгах с синим треугольником? Ведь в других о ведьмах не пишут.
Лайпс запнулся, глянул на Тайрин. Похоже, он испугался.
– Вам ведь нельзя их читать, Лайпс. Даже для книжников есть запреты.
– Тебе тем более нельзя! Ты и читать-то не умеешь! Откуда ты про них знаешь?
– Мммммм… может, потому, что я ведьма?
Она обошла вокруг него, чувствуя, как напряжение растет, как ему и страшно, и стыдно, и больно, и интересно, как его сжигает давняя любовь к ней и как он старается выпутаться.
– Тинбо сказал, ты носишь в кармане два камешка.
Лайпс сдвинул брови, сунул руку в карман.
– Это ничего не значит. Я люблю Челису и женюсь на ней. Все в прошлом, Тари.
– Меня зовут Тайрин.
– И я расскажу Челисе, что мы с тобой встречались. Мы поклялись, что между нами не будет тайн.
Она подошла к нему совсем близко. Лайпс смотрел ей в глаза и говорил:
– У меня там все обговорено, понимаешь? Мне спокойно с ней и просто. С тобой же ничего не поймешь: то ты со мной, то нет. То ты ласковая, то будто ледяной водой окатишь. Я не могу так. Мне нужна уверенность.
Тайрин усмехнулась, встала на цыпочки, поцеловала его в губы и сказала:
– Прощай, Лайпс.
– Прощай, Тайрин.
Он взял ее руку и положил в раскрытую ладонь два камешка. Они были необычными, дымчато-сиреневыми и теплыми. Лайпс закрыл ее ладонь, спрятал их от всего света. А потом ушел. Он уходил, она смотрела ему вслед. «Мы поклялись, что между нами не будет тайн». Именно эти слова убедили Тайрин, что он действительно любит свою невесту, а Тинбо ошибся. Она больше не нужна Лайпсу. Она свободна.
Тайрин расхохоталась и начала свой танец, самый легкий и быстрый из всех. Лайпс смотрел на нее с холма, пока она танцевала.
Однажды она вернулась из леса домой и увидела, что у мамы заплаканные глаза, папа очень сердит, а Тинбо собирает вещи.
– Что случилось?
Мама только рукой махнула: пусть сам рассказывает. Тайрин зашла в их комнату, встала у двери.
– Куда ты? Ты поссорился с папой? Почему мама плакала?
Тинбо вздохнул и запихнул в мешок еще одну рубашку.
– Лайпс попросил меня переехать к ним в дом.
– Что?! Зачем?
– Ну… ты же знаешь, у него отец умер, и он унаследовал мастерскую.
– Умер? Мастер Секо? Я не знала.
Тинбо покачал головой:
– Я говорил тебе, но ты витала где-то в своих мыслях.
– Ладно. – Тайрин приняла упрек. Ей и в самом деле было не по себе. Лайпс осиротел, а она даже не знала! – Когда это случилось?
– Месяца два назад.
«Когда мы с Си искали другую Библиотеку, – поняла Тайрин. – Неудивительно, что я не услышала Тинбо».