Джангли вздохнул и не глядя, как он всегда и делал, будто находил книги по запаху или точно знал, где стоит каждая из них, снял с какой-то полки книжку в темно-синей обложке.
– Ее неинтересно читать. Скукотища!
Си вцепилась в книгу так, будто от нее зависела чья-то жизнь. Потом осторожно перелистала страницы.
– Но… – сказала она, не поднимая головы от книги. – Здесь же ничего нет! Она пустая!
– Ага, – равнодушно отозвался Джангли. – Я же говорю – скукотища. Хотя…
– Что?
– Послушай. – Джангли зачерпнул своей огромной ладонью Си, будто воды набрал, и поставил на стопку книг, чтобы смотреть ей в лицо. – Ты так упорно просила эту книгу, я думал, ты знаешь, зачем она тебе. Нет?
– Ну, я… я слышала о ней. Много всякого. Что можно прочитать в ней о своей жизни и…
– О! Старые выдумки!
– Выдумки? Кто бы говорил!
В голосе Си послышались ехидные нотки, и Джангли нахмурился. Он взял у Тайрин пыховника и посадил его на верхнюю полку ближайшего стеллажа. Оттуда сразу же раздалось чавканье.
– Милая девочка, – строго сказал Джангли, – ты будто бы не очень веришь в мое существование?
– Я? – Си опять усмехнулась. – Трудно не верить в существование того, кто уже месяц кормит меня скучными книгами, может запросто поднять меня с пола в своей ладони, а при первой встрече сунул меня в карман пальто…
Джангли рассмеялся и погрозил ей пальцем.
– Вот-вот! Помни об этом!
Он потер руки, перенес Тайрин к Си и сказал:
– Я расскажу вам об этих книгах. Никто не знает, сколько их было написано и куда они разлетелись по мирам и пространствам… Тайрин, я давал тебе книгу «Миры и пространства»? О, тебе понравится! Возьми сегодня! Хотя нет, сегодня я приготовил для тебя нечто особенное, вот, держи. – И он сунул ей толстую потрепанную книгу. – Но вернемся к книге истин, или, как некоторые предпочитают ее называть, книге-судьбе. Считается, что страницы этих книг пусты, пока не попадут в руки человеку, которого признают своим, и тогда они начнут писать его жизнь, сочиняя на ходу все, что в голову взбредет.
– И это будет сбываться? – задумчиво прошептала Си.
– Точно! Именно так! Но…
– Что?
– Может, все совсем не так?
– А как?
– Не знаю, милая девочка, я не знаю. Читай книгу, может, что-нибудь и поймешь.
– Но тут пустые страницы, как ее читать?
– Найди способ. Знаешь, ведь такие книги на дороге не валяются. Кстати, про дороги. Некоторые из этих семи книг… я говорил, что их всего семь?
Тайрин и Си покачали головами.
– Да, пожалуй, семь, сколько же их еще может быть? Но точно никто не знает, конечно. Так вот, некоторые из них пишут не жизнь, а всего лишь дорогу, они – сборники карт, особенных карт, которые подскажут, куда идти и где лучше оказаться в тот или иной момент своей жизни. А некоторые отвечают на самые мучительные вопросы…
Джангли погрузился в долгое раздумье. Где-то наверху колокол возвестил об окончании обеда. Тайрин тронула хранителя тайной Библиотеки за палец.
– Нам пора.
– Да-да… Вот ваши книги, вернете через семь дней, – сказал он отрешенно, будто впадая в дремоту.
Ни Си, ни Тайрин не решились продлить срок чтения до двух недель.
В этот самый жаркий месяц года книжники старались уехать из каменной Рилы на побережье или в лесные поместья, а остальные горожане получали возможность побыть дома, поработать в своих маленьких огородиках, послоняться без дела по улицам, побыть с детьми. Си уехала куда-то с Янитой, Бьёке нянчила младших братьев и гуляла с Мэтлом, Аута рисовала, Тинбо пропадал в мастерской и почти не заходил домой, обижая родителей, а Тайрин сбегала за стену.
Джангли дал ей почитать удивительную книгу. В ней кто-то (имя – белая полоса на обложке) рассказывал о танцах. О танцах хофоларских ведьм, хэл-марских шаманок, риланских жриц, атуанских травниц. Все они были похожи и говорили о главном: мир огромен, но ты – его часть, танцуй, чтобы поймать и удержать ту нить, что вплела тебя в полотно вселенной, чтобы узнать ее тайны, наполниться и поделиться. Танцуй!
Тайрин полюбила лес, что был когда-то священной рощей риланцев. После того как император объединил все земли, упразднил все религии, люди перестали бывать здесь. А лес ждал их, он хранил их песнопения и танцы, он был пропитан звенящим воздухом их молитв, надежд, радости, скорби. Тайрин, трогая ладонью стволы, ощущала музыку.
Она бродила между деревьями, прикладывала к ним ухо, пытаясь услышать шепот, уловить тайный язык. Она хотела почувствовать себя риланкой. Той, что не стала книжником, а осталась в своей земле, превратилась в прах, проросла новой травой. Осталась риланкой.