Школа Сукхотая использовала в своих работах стереотипы, в которых индийские поэты описывали богов и героев, т. е. мастера делали головы «в форме яйца», брови, «подобные натянутому луку», нос, «подобный клюву попугая», подбородок, «словно плод манго», плечи, «похожие на голову слона», и не показывали, «где кости, мускулы или вены». Школа Сукхотая совмещала законченность мастерства с поэтическим воображением. Большая часть скульптурных образцов этой школы выполнена по памяти, по воспоминаниям о древних изображениях Будды у индусов, кхмеров, монов, сингальцев. Мастера, сосредоточиваясь на образе какого-либо изображения, впадали в транс (самадхи, джхана), таким образом добиваясь совпадения образа с требованиями религиозных текстов. Образцы школы Сукхотая поражают глубиной духовного содержания и изящества. Волосы укладываются спиральными кольцами, высокий язык пламени — символ сияния — вырывается из головы. Лицо изящного овала, брови дугой, орлиный нос и т. д. Формы тела, дышащего внутренней энергией, мягко округлены, выпуклые груди и отчетливые соски, руки, словно бивни слона, кисти рук «подобны раскрывающемуся лотосу» — длинные и тонкие, Большинство изображений Будды из Сукхотая сидят в «героической позе» (вирасана), иногда в «медитации», а чаще «призывая землю быть свидетелем победы над Марой» (маравиджая). Реже встречаются изображения «идущего» и «лежащего» Будды [40, 8—13].
В 1423 г. 25 монахов из Чиангмая и присоединившиеся к ним монахи из Камбоджи (8 человек), а также монские монахи из Бирмы (6 человек) отплыли на Цейлон, чтобы получить посвящение в Махавихаре. Они вернулись с Цейлона в 1425 г. и на пути в Чиангмай посетили Аютию, Сукхотай и Саванкхалок, где читали проповеди и вербовали сторонников. Наконец, в 1430 г. монахи прибыли в Чиангмай, где попытались насадить новую версию сингальского буддизма. Конечно, доктрины, которые они проповедовали, ничем не отличались от учения Сумана, но, так как Сумана изучал эти доктрины в Пегу, а не на Цейлоне, вновь прибывшие монахи объявили, что учение Сумана полностью ложно в отношении монашеского дисциплинарного устава, и только они владеют «совершенными» формами учения. Суману поддержал правитель Чиангмая Сам Фанг Кен, который приказал изгнать новую секту из города.
В религиозных хрониках по-разному освещаются мотивы, побудившие короля изгнать монахов, прибывших с Цейлона. Согласно «Чинакаламалини», он был еретиком, поощрявшим поклонение духам и демонам в ущерб буддизму; согласно «Муласасане», он изгнал монахов новой секты, так как считал их смутьянами. Эти монахи поселились в 3 км от Чиангмая в монастыре Па Дэнг (в переводе означает «Красный лес», вероятно, это было лесное отшельничество). Монахи занимались активной миссионерской деятельностью, побывали во многих районах севера, в городах Лампхуне, Лампанге, Чианграе, Чиангсене. В окрестностях Чиангсена, у подножия горы Чом Китти ими был создан монастырь,
В процессе этой миссионерской деятельности в окрестностях Чиангмая образовалась секта сингальских бхикшу (монахов), которые проповедовали «самые чистые» формы сингальского буддизма и дали толчок изучению и распространению палийской литературы в Таиланде.
К этой секте принадлежал монах Ратанапанна из монастыря Раттанавана Махавихара (Чиангмай), который в 1516 г. создал на пали хронику «Чинакаламалини» («Гирлянда времен Будды»), содержащую сведения о многих государствах Юго-Восточной Азии с древнейших времен [156]. В 1442 г. при короле Тилоке было организовано «великое» посвящение в буддизм 500 юношей из самых знатных семей на берегу реки Пинг [92, 187]. В 1475 г. в Чиангмае состоялся большой совет сангхи для ревизии и отбора палийских текстов. В результате этого пересмотра были созданы две большие работы: «Монгкхондипхани» («Благословение», на пали «Мангаладипани») и «Тхампатхатхакатха» («История о соблюдающем „Тхаммападу”», на пали «Дхаммападатхакатха»), легшие в основу религиозно-этического учения в Таиланде, а позднее в Камбодже (секта дхаммаютникая). (О том, что представляет собой «Дхаммапада», можно узнать, прочитав это произведение на русском языке [7]). «Монгкхондипхани» — это собрание проповедей и наставлений, якобы рассказанных Буддой ради благоденствия мирян (домовладельцев). Это тексты из «Сутта-питаки», касающиеся норм поведения и образа жизни мирян. Среди этих текстов наиболее популярны четыре: «Маха Мангала сутта» («Величайшие блага» из Кхуддака-никая), «Сигаловада сутта» («Код дисциплины для мирян» из Дигха-никая), «Парабхава сутта» («Падение» из Сутта-нипаты, v. v. 91— 115) и «Вияггхападжджа» («Условия благоденствия» из Сутта-нипаты).
Как видно из названия текста «Монгкхондипхани», зачином является именно «Мангала сутта». В отличие от других наставлений, ставящих себе целью подготовить мирянина к вступлению на «срединный путь»21, «Мангала сутта», представляющая собой сжатое изложение буддийской индивидуальной и социальной этики, — это руководство к достижению материального благополучия и духовного прогресса в жизни путем накопления «заслуг» (или бун по-тайски и пуна на пали). В палийском каноне эта сутта включена в Сутта-нипату, в Кхуддакапатху (одна из частей Кхуддака-никая) и в 453-ю джатаку.
Содержание «Маха Мангала сутты» следующее 22:
«Так я слышал 23. Однажды Возвышенный жил в монастыре Анатхапиндика в роще Джета, что недалеко от Саваттхи. И вот глубокой ночью некое божество, чье удивительное сияние осветило всю рощу, предстало перед Возвышенным и, приблизившись со всеми знаками уважения, расположилось рядом. Божество обратилось к Возвышенному: „Многие боги и люди, стремясь к добру, размышляют о счастье и процветании. Умоляю, скажи мне о величайшем благе!”».
«Не общайся с глупым, общайся с мудрым; почитай тех, кто достоин почитания,— это есть величайшее благо. Живи в подходящем месте 24, совершай благие дела и встань на правильный путь 25 — это есть величайшее благо.
Нужно много знать, быть искусным в ручной работе 26, быть дисциплинированным 27, уметь правильно говорить 28— это есть величайшее благо.
Помогать отцу и матери, нежно любить жену и детей, заниматься мирными делами — это есть величайшее благо.
Нужно быть бескорыстным, предлагая что-либо, правильно вести себя 29, помогать родственникам, быть безупречным в жизни — это есть величайшее благо.
Нужно ненавидеть зло и избегать его, воздерживаться от употребления возбуждающих напитков, быть стойким в добродетели — это есть величайшее благо.
Соблюдать уважение 30, быть скромным, удовлетворенным и благодарным; нужно слушать дхамму, когда это необходимо 31,— это есть величайшее благо.
Быть терпеливым и покорным, общаться с монахами и вести религиозные беседы в случае необходимости — это есть величайшее благо.
Самоограничение, святая и целомудренная жизнь, понимание благородных истин и достижение нирваны — это есть величайшее благо.
Мысль, невозмутимая переменой судьбы, свободная от огорчения, очищенная от грязи, освобожденная от страха, — это есть величайшее благо.
Те, кто живет подобным образом, даже в неизвестности, утвердятся в счастье» [100, 19—23; 146, 247—243].
То, что именно «Маха Мангала сутта» определяет название канонического сборника палийских текстов, отобранных монахами в Чиангмае, в какой-то мере свидетельствует о закреплении и развитии этической стороны учения в тайском буддизме, столь ярко выявившейся в эпиграфике и текстах Сукхотая.
Религиозно-этические представления буддизма распространялись среди тайского населения, главным образом через буддийские истории, сказания, пословицы и поговорки, а также через некоторые популярные произведения классической литературы, имевшие ярко выраженную религиозно-морально-этическую направленность.