Такое растение было ей неизвестно.
Ей! Нархи-ро! Частичке души Леса.
Так что девушка достала небольшой холщовый мешочек и принялась обирать листья. А потом еще и корешок подкопала.
Может, пересадит когда-нибудь?
Рано или поздно она найдет свой дом – и там обязательно будет сад. Хотя бы маленький. Она разведет там лекарственные травы, будет готовить отвары и настои…
И она посадит там эти кустики, почему бы и нет?
Нархи-ро умеют договариваться с растениями. Сейчас она споет корешку колыбельную – и тот заснет. А проснется, когда она решит доверить его земле.
Тонкие пальцы погладили кисет.
Спи, и пусть тебе приснятся сладкие сны, спи, чтоб рано или поздно дождаться весны, спи…
Ааша рыкнула, торопя хозяйку, – и Тайяна двинулась вперед.
Равнина сменилась холмистой поверхностью, и Тайяна теперь мало что видела. Холмы слева, холмы справа. Когда Ааша рыкнула и вцепилась зубами в ее рукав, девушка дернулась, но тут же доверилась волчице.
– Куда, Ааша?
Волчица уверенно потащила девушку куда-то влево. Тайяна следовала за подругой и даже не сильно удивилась, когда впереди замаячило нечто вроде строения.
Только пригляделась.
Квадратное, из грубых камней, цвет не разберешь в такой темноте, но вроде как зеленовато-белый? Невысокое, с одним входом… открытым.
И к нему-то и тянула девушку Ааша.
– Ты уверена?
Тайяне совершенно не хотелось лезть невесть куда и неясно зачем. Но…
– Думаешь, мы здесь безопасно переночуем?
Волчица тихо рыкнула. Опасностью из строения не пахло – и это было хорошо.
С другой стороны, почему бы и не зайти? Светилочка у нее есть, без света она не останется. А под крышей в Разломе, наверное, безопаснее?
Ааша шагнула первой, не выпуская рукава из зубов. Тайяна последовала за ней, на ходу доставая из сумки светилочку – маленький стеклянный фиал со светлячками внутри.
Зеленоватое тусклое свечение скорее подчеркивало, чем разгоняло мрак, но Тайяне хватало. Она видит, что под ногами, а уж что вокруг…
Стены.
Рисунки – и достаточно интересные. Свет выхватывал то вскинутые в прихотливом жесте руки, то большие, нечеловеческие глаза, то клыки, то хвосты…
Листэрр.
Нархи-ро знают о них. Жрецы больше, Тайяна знала меньше. Книги – это хорошо, но мало, так мало.
Древняя раса, которая когда-то жила в мире Амальдеи, а потом стала слишком опасной. Тайяна не знала чем. То ли возросла их сила, то ли они сделали что-то непростительное, но листэрр пришлось покинуть свою родину.
Так возник Разлом.
По сей день глупые люди ищут сокровища листэрр, не догадываясь, что главное – знания. Змеехвостых не волновало золото, не интересовали алмазы. А вот книги, рукописи…
Тайяна и сама не отказалась бы полистать свитки листэрр. Язык она знала, а тяга к знаниям в ее роду передавалась по наследству.
А вдруг тут есть что-нибудь такое… почитать?
Коридор извивался, как змеиный хвост, то вправо, то влево. Тайяна шла за волчицей, даже не глядя под ноги – Ааша не даст ей влезть в ловушку. Это человек слеп. Нархи-ро сильнее, но с волчьим чутьем ничто не сравнится.
И вот, наконец…
Это была одна большая комната. Тайяна оглядывалась по сторонам. Ааша терлась у ее бедра.
Невысокая зала была семиугольной формы, углы тонули во мраке, роспись по стенам разглядеть было сложно, свет едва рассеивал темноту.
Но статуя в центре зала была видна четко, несмотря на полумрак.
Тайяна подошла к ней – и замерла в изумлении.
Из прозрачного камня изумительно точно были изваяны две статуи. Не одна, как казалось от входа, две. Просто переплетенные друг с другом.
Двое листэрр застыли, сплетя хвосты, взявшись за руки и глядя друг другу в глаза.
Мужчина – из черного полупрозрачного камня и женщина – из белого. Оба со змеиными хвостами, оба явные листэрр. И сделаны так…
Каждую чешуйку видно, каждую морщинку…
Видно, что изображение сделано с живых существ. Даже сейчас в этих статуях больше жизни, чем в некоторых нархи-ро. Кажется, еще секунда – и они расцепят руки, расплетут хвосты и соскользнут с невысокого пьедестала. Тот и сделан так… покатый, невысокий – удобно для передвижения змеехвостых.
По обе стороны от пьедестала стоит нечто вроде курильниц. А прямо перед статуями – невысокая и не слишком глубокая чаша.
Тайяна понимала, что пожалеет об этом. Но…
Кремень и огниво словно бы сами прыгнули в руки. Ааша зарычала, но останавливать подругу не стала. Взметнулось облачко голубоватого дыма. Сначала одно, потом другое… статуи… ей-ей, они словно задвигались. Лица стали живыми, яркими, женщина, кажется, даже улыбнулась. Мужчина смотрел строго и сурово, словно спрашивая, что здесь делает женщина чужой расы.