– Сколько пальцев я показываю? – спрашивает доктор.
– Два.
– А теперь?
– Столько же. Где я?
– Вы у себя дома. Вы можете назвать свое имя?
– Лили Ребекка Йейтс. Чей это дом? – неуверенно спрашивает она, глядя на мужа. – Кейн?..
– Наш, – хрипло отвечает он.
Лили с удивлением смотрит в ответ, а в глазах появляются слезы.
– Наш, – шепотом повторяет она.
Мы все весьма удивлены, услышав девичью фамилию Лили. Я ожидал, что она будет говорить усталым и хриплым голосом, но нет – ее голос четкий, громкий и женственный. Я ни с чем подобным раньше не сталкивался, поэтому с интересом жду продолжения. Мне хочется послушать немного подольше, чтобы подметить все нюансы ее бархатного тембра.
– Вы всегда называете свою девичью фамилию? – уточняет доктор.
Лили озадаченно смотрит на свое кольцо. Она явно сомневается в ответе.
– Я не замужем.
Мой работодатель удивленно вздыхает.
– Все в порядке, – успокаивает доктор Хамид. – Неправильных ответов не бывает. Сколько вам лет?
– Двадцать семь.
Мистер Блэк замирает на месте. Доктор смотрит на Фрэнка, но тот только отрицательно качает головой.
– Вы помните тот несчастный случай?
– Несчастный случай?
– Месяц назад вас сбила машина.
Лили долго думает, а потом спрашивает:
– Какое сегодня число?
Хамид озадаченно смотрит на медбрата. Ее полные губы поджаты, лоб нахмурен. Затем мы все переводим взгляды на мистера Блэка. Он побледнел и напрягся, мы почти чувствуем, как вибрирует воздух рядом с ним.
Лили тоже внимательно на него смотрит. Она протягивает дрожащую руку с дорогим камнем.
– Кейн…
Он задумчиво стоит на месте. Затем делает шаг вперед, словно повинуясь соблазну. А потом удивляет всех присутствующих, резко разворачиваясь и быстрым шагом удаляясь из комнаты.
14
– Ладно. – Изящная рука Лили мягко, словно бабочка, опускается на покрывало. Я успеваю заметить небольшую татуировку со скорпионом на внутренней стороне запястья. Сделав глубокий вдох, она собирается с мыслями. – Похоже, над нашим браком еще предстоит потрудиться.
– А вы помните, что были замужем? – продолжает доктор Хамид.
– Нет. Я была в белом или черном?
– В каком смысле?
– На свадьбе.
– Не знаю. Я наблюдаю вас только месяц, и сейчас мы впервые говорим друг с другом.
Миссис Блэк переводит на меня взгляд своих очаровательных изумрудных глаз.
– А вы были? Я про свадьбу.
– Нет, мадам. Свадьба была до того, как я устроился на работу.
Она переводит взгляд на окна и слегка прищуривается.
– Мы в Лондоне?
– На Манхэттене, – поправляю я. – Но вы угадали. Я из Англии.
Лили оглядывает комнату, словно оценивает каждую деталь интерьера. Она почти ровесница моей дочери, но в ее взгляде едва заметен отблеск жестокости, которого нет у моего ребенка.
– Миссис Блэк…
Она неожиданно начинает смеяться, и смех быстро переходит в истерику. Из глаз льются слезы, оставляя за собой дорожки, похожие на жидкие бриллианты. Отчаяние ослабляет ее, бросая тревожную тень на яркую красоту. Она закрывает глаза и прячется под одеяло.
– Хочу проснуться прямо сейчас.
Доктор спрашивает у Фрэнка, не сводя взгляда с пациентки:
– «Скорая» уже рядом?
Он смотрит на экран мобильного телефона, губы сжимаются в тонкую линию.
– Они на месте. Занесли каталку в лифт и поднимаются.
– Лили, мы отвезем вас в больницу, – ласково горит доктор Хамид. – Теперь, когда вы пришли в себя, нам нужно сделать дополнительные анализы. Я буду рядом и помогу вам.
– Извините, но я должен покинуть вас, – говорю я, не желая уходить из комнаты. Жена моего работодателя кажется такой хрупкой, словно и явно находится на пороге безумия. – Я проведу их сюда.
Я выхожу из комнаты и резко останавливаюсь, чтобы не налететь на мистера Блэка. Он перестает расхаживать взад-вперед. В его темных глазах тоже блестят слезы и пылает пламя безумия.
– Вам следует остаться с женой, – советую я. – Вы нужны ей.
– Это не моя жена.
Холодок скользит по спине.
– Мистер Блэк…
– Она просто похожа на Лили. У нее похожий голос. Кожа. Запах. – Он запускает руки в волосы и отчаянно хватается за голову. – Но в ее глазах есть что-то такое… ты ничего не заметил?
Я в замешательстве. Красота его супруги не имеет себе равных. Помимо этого она смотрит на него так, как всегда смотрит на своих портретах: с лихорадочной любовью и нежеланием делиться. И все эти годы он спал под этим взглядом. Разве он может ошибиться?
Он смотрит на меня.
– Организуй в больнице частную охрану, – грубо приказывает он, словно вгрызается в кость. – Никаких посторонних. Если кто-то спросит про нее, обязательно установи личность этого человека.