Я закусываю губу. Доктор Гольдштейн действительно был лучшим вариантом или просто самым выгодным, учитывая все обстоятельства? Правду уже не узнать, даже если я спрошу об этом напрямую.
– Он вообще хоть в чем-то оказался прав? – спрашиваешь ты.
Я ничего не уточняю, поскольку доктор действительно оказался близок к истине, но сейчас меня переполняет любопытство. И надежда. Куда мы сейчас едем? И надолго ли?
– Да.
– Хочешь встретиться с другим специалистом? – спокойно спрашиваешь ты, и тон твоего голоса успокаивает меня. Он и раньше меня завораживал. – Мне хочется, чтобы ты хотя бы попробовала.
– Зачем? Мы вообще собираемся спасать наш брак? Или ты думаешь, что сеанс психоанализа заставит меня позабыть о тебе и я снова исчезну? В конце концов, ты даже не намекнул, что хочешь, чтобы я была рядом с тобой.
Наступает мучительная тишина.
– Тебя не было долгие годы, – шепчешь ты. – Разве ты сама не хочешь знать, что делала все это время?
Лифт плавно останавливается на первом этаже и открывает двери. Ты берешь меня за руку, и мы вместе идем к выходу. Ты замедляешь шаг, чтобы мы выглядели как настоящая парочка. Люди поворачивают головы и смотрят на нас. Как они могут пропустить такое зрелище? Ты такой высокий и фантастически красивый, а я иду на каблуках.
Ты излучаешь спокойствие и обжигающую сексуальность, и это придает тебе уверенность. Идти рядом с тобой – мучительная радость. По многим причинам.
Мы выходим на улицу, и ты отводишь меня в сторону от оживленного потока людей, спешащих пройти через автоматические двери.
– Сетаре, я задал тебе вопрос. Ответь же мне.
– Какая разница, что я вообще помню? Похоже, что в нашем браке уже нечего спасать. Что ты от меня хочешь? Помимо того, что я буду выгуливать твою коллекцию украшений? – У тебя напрягаются мышцы лица. Я озлобленно продолжаю: – Тебе не нужно мое присутствие. Ты не хочешь заниматься со мной любовью. Ты даже не хочешь спать со мной в одной спальне. Ты будешь трахать других женщин? Кстати, как тебе вообще это удавалось с моей гигантской фотографией на стене? Или весь смысл именно в этом? Тебе нравится, когда я наблюдаю за тобой? А женщин это не пугает? Думаю, нет. Ты настолько красивый, богатый и сексуальный, что они, наверное, были только рады потрахаться с тобой на Таймс-сквер.
Мы несколько секунд злобно молчим, а потом ты спрашиваешь:
– Ты закончила?
– А у меня тоже будут свободные отношения?
В твоих глазах вспыхивает пламя. Но все же ты сдерживаешься и не начинаешь кричать. То, что ты даже не отреагировал на мой вопрос про секс с другими мужчинами, говорит о многом. За исключением одного момента…
– Почему бы тебе тогда не подать на развод? Ты останешься с деньгами, компанией и всем остальным. Я хочу только покоя.
Я хочу уйти, но моментально вскрикиваю от боли, когда ты рывком возвращаешь меня на место, словно воспитываешь мелкого непослушного сорванца. И сразу же крепко обнимаешь. Твое крупное мускулистое тело излучает агрессию и ярость. И я с восторгом понимаю, что у тебя впечатляющая эрекция.
Твои губы, такие желанные и чувственные, находятся на расстоянии пары сантиметров от моего лба, когда ты страстно шепчешь:
– И это все, что тебе нужно?
В тебе чувствуется дикое и необузданное желание. А еще… непонятная, но явно беспокойная энергия.
Меня удивляет, что мой ответ для тебя так важен и ты напряженно его ждешь. Словно может быть такое, что я не желаю тебя столь же сильно, как очередного глотка воздуха.
– Я не знаю, что такое покой, Кейн. Но мне нужен только ты. И всегда был нужен.
– Сетаре. – Ты прижимаешь меня к себе, целуешь в лоб. Это простое действие успокаивает меня и снимает гнетущее напряжение. – Это все, что мне было нужно. Я всего лишь хотел услышать, что ты все еще хочешь меня.
– Казалось, что ты за что-то на меня злишься.
Оскалившись, ты отстраняешься.
– Ты приняла решение, после которого пропала на шесть лет. Ты чертовски права, я действительно злюсь.
Внутри меня все наконец-то согревается. На моем теле останутся синяки от твоих пальцев, но мне все равно. Я расслабляюсь, и в ответ твоя хватка ослабевает.
Твой голос смягчается.
– Я спал просто отвратительно, как и все остальное время без тебя. Если ты хочешь ребенка, то так тому и быть. Если не хочешь ходить на терапию – не ходи. У нас отдельные спальни, потому что я не мог расстаться с твоими вещами. Но и не мог видеть их каждый день, ведь это живое напоминание о тебе. – Обхватив мое лицо обеими руками, ты прижимаешься своим лбом к моему. – Мы поклялись друг другу в верности, и мы останемся верны нашим клятвам. Ты тоже. Черт возьми, это даже не обсуждается. В моей спальне никогда не было других женщин. И я даже не думал о разводе. Я ничего не упустил?