Викеша схватил себя за бакенбарды и стал думать.
А мною продолжал владеть бес. Я вдруг поднялся, нахально зевнул и предложил родственникам:
— А что, мужики, может, чайку попьём?
Викеша побледнел. Искушение боролось в нём с гордостью чемпиона. Искушение, наконец, пересилило: он попросил ход назад.
— Пожалуйста, — разрешил я. — Только это вам не поможет. Глядите. — Я быстро проиграл четыре возможных варианта. Все они заканчивались матом.
Свояк, всё утро мучительно выдумывающий предлог для посещения магазина, преувеличенно ахнул и засуетился:
— Так я сгоняю, мужики? Вы пока начинайте вторую — я по-быстрому. Сколько брать-то: одну, две?
Викеша, однако, отказался от попытки взять реванш. Оскорблённо сопя, он собрал фигуры и пошёл вон. Только возле калитки Викеша обернулся и голосом, выдававшим крайнюю степень обиды, произнёс:
— А ещё говорил — плохо играешь. Эх ты!
Наверное, Викеша решил, что я какой-нибудь отставной гроссмейстер, и моё отнекивание расценил как насмешку над собой, как издевательство профессионала над честным любителем.
Второй раз Викешу невольно обидела моя супруга.
Как-то она вернулась из магазина возбуждённая, запыхавшаяся. Глаза её были затуманены нездешним видением, на щеках играл, «живым пламенем» разливался румянец — как у жены купца Калашникова, только что вырвавшейся из окаянных объятий царского опричника Кирибеевича.
Она торопливо взлетела на крыльцо, бросила сумку с покупками, схватила ведро и — я глазом не успел моргнуть — выплеснула из него моих живцов. Потом кликнула дочку:
— Кисанька! Лапонька! Быстро!... Бери свою корзиночку, бери совочек — поможешь маме. Сейчас мы с тобой куда-то сходим и что-то принесём.
Только они ушли, как подкатил на своем «москвиче» Викеша. Не загнав машину в ограду, он бегом кинулся в дом и тотчас оттуда донёсся его крик:
— Ведро!.. Дайте мне ведро!
Через минуту Викеша выскочил обратно — с ведром и сапёрной лопаткой в руках. Судя по тому, что он нарядился в дождевик, рыбацкие сапоги и старую велюровую шляпу с обвисшими полями, дело ему предстояло нешуточное.
Два семейства, заинтригованные странным поведением своих представителей, теряясь в догадках, ждали их возвращения.
...Первыми показались жена и дочка. С видом гордым и многозначительным они проследовали к огуречной грядке и там только убрали лопухи, прикрывавшие содержимое их посудин. Скажу без преувеличения: эффект получился ошеломляющий. Под лопухами находился продукт страшно дефицитный в наш космический век: то был настоящий конский помёт!
Оказывается, какая-то неизвестная лошадка оставила «яблочки» возле ворот нашего кооператива. Их-то и заприметила жена по пути из магазина.
А минут через пять вернулся Викеша. Он бросил посреди двора загремевшее ведро и принялся громко клеймить подлых конкурентов.
— Ну, народ! Ну, шакалы! — жаловался ограбленный Викеша. — Это надо же: дерьмо — и то из-под носа тащат!.. Только что проезжал — лежало, прихожу — как корова языком слизнула! Вот ведь заразы! И кому понадобилось?!..
«Заразы» между тем, довольно хихикая, раскладывали свой трофей по огуречным лункам.
Через несколько дней, впрочем, жена рассказала Викеше про своё злодейство. Галантный кавалер Викеша простил её.
Вот, кстати, ещё одно, попутное, открытие. Никак не ожидал я, что супруга моя за столь короткое время сделается Мисс Дачный кооператив. В городе это была женщина как женщина: простая, добрая, симпатичная — ничего не скажу. Но мало ли на свете женщин простых, добрых, симпатичных. А здесь она — кумир, всеобщая любимица, законодательница мод (моды наши следует понимать в широком смысле слова: это не одни только наряды, а ещё и стряпня, огородничество, планировка участка, интерьер комнаты, воспитание детей, степень угнетения мужа и т. д. и т. д.). Женщины бегают к ней посоветоваться относительно покроя брюк и начинки пирогов, специально привозят из города парики — показаться жене, выслушать её мнение. Мужчины при встрече распрямляют плечи и втягивают животы, безропотно подгоняют к нашей калитке машины, чтобы свозить жену в магазин, если ей почему-либо хочется съездить самой, а не откомандировать меня на велосипеде.
Не удивительно, что Викеша простил её. Он даже рассиялся при этом, словно ему неожиданно презентовали кучу вдвое больше прежней...
Есть поблизости и другие дачи, к владельцам которых я пока не пригляделся (женщины-то, конечно, давно между собой знакомы). Огородами мы соседствуем с милым на вид семейством, состоящим из папы, мамы, женатого сына и его маленькой дочки. Но они, вот уже четвёртое воскресенье, ведут пассивную, созерцательную жизнь. Купили автомобиль «жигули», поставили на полянке, рассаживаются вокруг него по-турецки и часами любуются на своё никелированное диво.