Случилось это на базаре, куда свояк был послан купить килограммчик-другой ранних помидоров. Получил он такое поручение впервые за последние двадцать пять лет — и, конечно, не узнал базара. Свояк помнил ещё шумные послевоенные «толчки» смешанного промтоварно-продуктового направления, где торговались до хрипа, до битья шапками оземь, а тут увидел прекрасное крытое помещение вроде хоккейного стадиона с множеством культурных прилавков и спокойными интеллигентными очередями. В одну такую очередь, к весёлому южному человеку, он и пристроился.
Очередь, между прочим, неплохо двигалась. Продавец — товарищ, видать, опытный — взвешивал быстро. И не мелочился. Если, допустим, вес граммов на пять перетягивал, он не менял помидор на другой, помельче — отпускал так, с походом. Но, с другой стороны, и покупателям не разрешал копаться, выбирать. Да собственно говоря, и выбирать-то особенно не было нужды. Помидоры товарищ предлагал довольно ровные и мало побитые. Если учитывать длительный перелёт их в наши края, то можно сказать, вообще целые. Так что задержек не возникало. Пока не приблизился к продавцу свояк.
— Почём помидорчики? — спросил он.
Продавец, хотя и удивился, но всё же ответил:
— Пять рублей.
— А как отдать? — прищурился свояк.
Продавец рассмеялся, оценив шутку, и соответственно ответил:
— А отдам за семь.
— Хм, — сказал свояк, перебирая помидоры — Рубля два с полтиной я бы за эту гниль ещё дал.
Продавец, сообразив, что свояк не шутит, а, может быть, намеренно издевается, оскорбился.
— Где гниль?! Это гниль, да?! — он схватил один помидор и сунул его под нос покупателю. — Совесть имеешь-нет?.. Эт-та отборный помидор! Самый лучший! Подарочный! Его самому кушать нельзя. В больницу нести — передачу. Любимой девушке — на день рождения...
Некоторые в очереди тоже заволновались: гражданин, мол, вы берёте или не берёте? Если брать — то берите, а не брать...
— Ну, хорошо, — свояк решил маленько накинуть. — Два восемьдесят — и по рукам.
— А по рогам не хочешь? — окрысился продавец.
— Зря сердишься, хозяин, — миролюбиво сказал свояк. — Я хорошую цену даю.
— Иди воруй, — буркнул хозяин. Он уже взвешивал помидоры другому покупателю и на свояка не глядел.
Свояк отошёл. Он тоже себя битым волком считал: помнил, что в таких ситуациях не штурмом брать надо, а медленной осадой. Минут пятнадцать он погулял между рядами и опять подкатился как ни в чём не бывало.
— Ну что, хозяин, не надумал?
— Чего я не надумал? — спросил продавец, успевший уже забыть про инцидент.
— По два восемьдесят не надумал? — напомнил свояк.
Тогда продавец узнал его, всё вспомнил и аж затрясся.
— Ннна! — сказал он, схватив в каждую руку по большому помидору и стиснув их так, что семечки потекли. — Н-на — ешь!.. Только уйди! Не могу смотреть на тебя! Рожа твоя противная, как у собаки!
Тут уж и вся очередь возмутилась:
— Действительно, чокнутый он, что ли?
— Гляди-ка, торгуется ещё! Торгаш выискался,
— С Луны, видать, сорвался...
— Точно. Ископаемый какой-то.
— Да он замороженный лежал! — крикнул один остроумный товарищ.
— Хо-хо-хо! Верно!
— А теперь оттаял!
— То-то и видать, что оттаял...
Короче говоря, общими усилиями свояка отшили окончательно. К немалому его изумлению. «Что же это такое с людьми сделалось? — подумал он. — Стоят... как телята покорные. Их грабят, а они хоть бы хны. Ни один даже не вякнет. А если он завтра по восемь рублей заломит? Тоже скушают?.. Ведь простое же дело: договориться и не брать. Денёк-другой пожить без помидоров. Пусть они сгниют у него к чёртовой матери!.. Нет, стоят, штрейкбрехеры. Ещё и гавкают... ископаемый, видите ли». Он, конечно же, не только подумал, но, как человек горячий, попытался высказать этим капитулянтам своё отношение. Помитинговал маленько. Дескать, давай-давай, лопухи, — выворачивай карманы. Так вам, лопухам, и надо. Вы попросите его хорошенько — пусть он вам на головы ещё накладёт. Для полного удовольствия.
Но шибко-то ему разоряться не позволили. Тут сразу обнаружилось, что чувство достоинства у людей ещё присутствует. Некоторые — а в очереди были и мужчины — начали даже подсучивать рукава, и свояку пришлось убраться.
И вот теперь... он держал в руках два собственных огурца. И собственные помидоры набирали завязь. Товарищ с «подарочными» помидорчиками, ау! Знаешь, где мы тебя видели в белых тапочках? Догадываешься?
Щедро грело сибирское солнце. «В июль катилось лето». Земля дарила за труды.