- Сева, я себя чувствую очень неловко! – поделилась Кристина, - я как будто не на своем месте нахожусь.
- Тинь, ну ты чего, а? Перестань, ну! – Сева коснулся пальцем щеки, провел вниз, рисуя тонкую дорожку на нежной шее, прикоснулся слегка губами и прошептал на ушко, - обещаю, после этого праздника все встанет на свои места, и ты больше никогда не будешь чувствовать себя неловко!
- Если бы мы смогли сегодня уехать к Лене со Стасом, мне было бы намного легче. – В голосе Кристины звучала надежда.
- Ну, я никак не смогу повлиять на этот факт, - извиняющимся тоном ответил Сева, - предлагаю расслабиться и получить удовольствие там, где мы есть.
Кристина улыбнулась, обняла Севу и прижалась к его щеке. Ей очень хотелось о многом поговорить, рассказать о своих сложных и смешанных чувствах, но она не решилась.
- Я люблю тебя.
- Я тоже тебя люблю.
***
- Эй, голубки, хватит ворковать! – мама Севы вихрем влетела в гостиную. – Включаем музыку и танцуем все!
С этими словами она включила праздничный канал на плоском экране телевизора, занимающего половину одной стены, и не дожидаясь остальных, пустилась в пляс. Этот неожиданный поворот несколько огорошил Кристину, вывел её из оцепенения, и она с удовольствием присоединилась к Наталье Петровне. Вскоре подоспели тётушка и Борис Анатольевич. Все причудливо двигались в такт весёлой музыке, а Сева снимал свою семью на камеру мобильного. Закончив съёмку, молодой человек подписал видеоролик «Наш первый Новый год в кругу семьи».
Вечер плавно двигался к своему завершению. Было весело и тепло. Родители Севы оказались очень артистичными, творческими людьми. Мама загадывала какие-то загадки, папа шутил. Тётушка то и дело перехватывала инициативу в свои руки. Все это происходило вперемешку с танцами, песнями и распитию «по капельке» ликера. Кристина чувствовала себя слегка захмелевшей, а потому немного расслабилась. Ей даже показалось на миг, что её уже приняли в семью не просто как гостью, а как полноправного члена, родственника, своего человека. Но ощущение это продлилось недолго. Когда большие напольные часы пробили десять вечера, Наталья Петровна поспешила на кухню за закусками и горячим. Борис Анатольевич последовал за женой, а тётушка задремала, сидя в кресле.
- Кристина, помоги мне, пожалуйста, - попросил Сева. – Пока никто не видит, хочу положить подарки под ёлку.
Такая невинная фраза, а Кристину словно кипятком ошпарили. Она подскочила, чуть ли не бегом принесла из коридора свои пакеты, мельком заглянула в них и, еле сдерживая слезы, проговорила:
- Я подарки дома забыла!
- Да и ладно, не парься! – Сева махнул рукой, - съездим завтра за твоими подарками. Никто и не заметит, что их нет. Смотри, я тут для всех приготовил.
- Никто не заметит, потому что никому нет дела до сироты казанской, случайно попавшей на ваш семейный праздник, да? – Обида на сказанные слова взяла верх, и слезы предательски покатились из глаз.
- Да что с тобой сегодня такое? – Сева недоумевал, и в голосе его звучали нотки раздражения. – Тебе что, не нравится у моих родителей? Если хочешь, мы уйдём отсюда сейчас же.
- Не хочу портить праздник тёте… и вам. – Кристина отвернулась, чтобы Сева не видел её слез. Как же хотелось ей в тот момент, чтобы кто-нибудь сказал, что она нужна, что без неё никак, что только с ней – вместе и навсегда. Но этот самый «кто-нибудь» пытался переварить то, что сейчас происходило, а главное, что с этим делать дальше.
Всеволод аккуратно составил коробки под ёлкой, а самую маленькую коробочку расположил сверху. На коробочке было написано «Тинь». Тинь – это ласковое прозвище, которое Сева придумал для возлюбленной, чтобы называть её иначе, чем все окружающие. Кристина не возражала. Даже наоборот, ей нравилось, как её имя звучало в устах Всеволода.
Продолжение ориентировочно в воскресенье. Простите, что мало, постараюсь на выходных написать больше. Спасибо за понимание и поддержку!
Глава 9.
- С ними Люба, - Лена пыталась в глазах супруга прочесть реакцию на её слова.