– Я уже это сделал, сэр. Взял на себя смелость написать мистеру Тодду. Письмо отправил с посыльным.
– Черт побери, Дживс, оказывается, у вас все схвачено!
– Благодарю вас, сэр. К чаю подать тосты с маслом? Вот именно, сэр. Благодарю вас.
Я вернулся в гостиную. Мисс Рокметеллер застыла в той позе, в какой я ее оставил. Сидит на краешке стула, выпрямив спину, точно аршин проглотила; зонтик зажат в руке наподобие метательного снаряда. Снова окинула меня этим своим леденящим взглядом. Сомнений быть не могло – она меня почему-то невзлюбила. Наверное, потому, что я не Джордж М. Коуэн. По-моему, это уж чересчур.
– Однако какая приятная неожиданность! Не правда ли? – сказал я, нарушив гробовое молчание, длившееся никак не менее пяти минут, в надежде завязать хоть какой-то разговор.
– Неожиданность?!
– Ну да. Ваш приезд в Нью-Йорк, знаете ли, ну и все такое.
Мисс Рокметеллер подняла брови и сквозь очки кинула на меня цепкий взгляд.
– Что тут неожиданного? Разве я не могу навестить единственного племянника? – сказала она.
– Ну конечно! Конечно! Непременно! Я хотел сказать…
Тут в гостиной возник Дживс с чаем. Я пришел в неописуемый восторг. Когда не знаешь, что сказать, самое лучшее – занять себя каким-нибудь делом. Я принялся суетиться вокруг чайника и почувствовал себя почти счастливым.
– Чай, чай, чай! Вот и чай! Вот он, чай! – приговаривал я.
Вообще-то я собирался сказать совсем не то. И держаться намерен был гораздо более сухо и официально, ну и все такое. Тем не менее дело пошло на лад. Я налил ей чаю. Она чуть-чуть отхлебнула и, передернувшись, поставила чашку.
– Молодой человек, неужели вы вообразили, что я буду пить это пойло? – осведомилась она ледяным тоном.
– О да! Встряхивает, знаете ли, просто классно.
– Что значит «классно встряхивать»?
– Это значит, что человек взбодряется и ловит кайф, ну, то есть кайфует.
– Не поняла ни слова из того, что вы тут наговорили. Послушайте, вы англичанин?
Я постарался рассеять ее сомнения. В ответ – ни слова. Уж лучше бы она тараторила без умолку, чем так молчать. В общем, я твердо уяснил, что англичане ей не по душе. И возникни у нее крайняя нужда общаться с англичанином, я последний, кого она выбрала бы для этой цели.
Итак, наша беседа снова иссякла. Но я не оставлял усилий, хотя с каждой минутой убеждался, как трудно поддерживать непринужденный светский разговор, особенно если ваш собеседник цедит слова в час по чайной ложке.
– Удобно ли вы устроились в гостинице? – вежливо осведомился я.
– В какой гостинице?
– Ну в той, где вы остановились.
– Не собираюсь останавливаться в гостинице.
– Значит, у друзей?.. Да?
– Естественно, я поселюсь здесь, у племянника.
Я остолбенел, до меня сначала даже не дошло, о чем она говорит.
– Как! Здесь?! – с трудом выдавил я.
– Разумеется. А где же еще?
Меня точно волной окатило – я живо представил себе весь ужас моего положения. Я не знал, как поступить. Сказать, что квартира принадлежит мне, – значит с головой выдать Рокки. Ведь тетка начнет расспрашивать, где он живет, и бедолага пропал на корню. Я еще не успел оправиться от потрясения, а она говорит:
– Будьте столь любезны, скажите слуге моего племянника, чтобы он приготовил мне комнату. Я хочу прилечь.
– Слуге вашего племянника?
– Ну да, тому, которого вы называете Дживсом. Раз Рокметеллер отправился на автомобильную прогулку, вам нет нужды его ждать. Уверена, что, когда он вернется, ему захочется побыть со мной без посторонних.
Нет, это выше моих сил! Не помню, как выбрался из гостиной и оказался в прибежище Дживса.
– Дживс! – еле выговорил я.
– Сэр?
– Дживс, приготовьте для меня бренди с содовой. Силы мои на исходе.
– Слушаю, сэр.
– Дживс, чем дальше, тем хуже.
– Сэр?
– Она считает, что вы слуга мистера Тодда. Что и квартира и все вообще тоже принадлежит ему. Вам ничего не остается, как поддерживать ее в этом убеждении. Мы должны молчать, иначе она обо всем догадается. А я не хочу подводить мистера Тодда. Кстати, Дживс, она желает, чтобы вы приготовили ей постель.
Дживс был оскорблен в лучших чувствах.
– Едва ли это уместно, сэр…
– Знаю… знаю. Однако прошу вас сделать это из личного расположения ко мне. Если уж на то пошло, едва ли уместно уезжать из собственной квартиры в гостиницу. Что?
– Вы хотите переехать в гостиницу, сэр? А как же ваш гардероб? Что вы будете надевать?
– Господи Боже мой! Я об этом не подумал. Вы могли бы тайком от мисс Рокметеллер сложить кое-что из одежды в чемодан и привезти его мне в «Святую Аурелию»?