- Мартини с абсентом, - ответил я, наливая в бокал подкрепляющую силы жидкость.
Она взвизгнула, совсем как девочка.
- Не вздумайте угощать меня этой дрянью! Вы не представляете, что со мной будет, если я выпью хоть капельку. Да я просто загнусь от боли! Для желудка нет ничего вреднее коктейлей.
- Ну, не знаю.
- А я знаю. Если б вы поработали с моё буфетчицей, тоже знали бы.
- Э-э-э: вы работали буфетчицей?
- Много лет подряд, когда была молодой. В <Крэйтерионе>.
Я уронил бокал с коктейлем на пол.
- Вот! - торжествующе воскликнула она. - Теперь поняли, что значит пить коктейли? У вас дрожат руки. Я всегда говорила мальчикам: <Пейте портвейн. Портвейн полезен. Я сама пью только портвейн. Ни к чему вам глотать эту новомодную американскую гадость>. Но они меня не слушали.
Я смотрел на неё во все глаза. В своё время в <Крэйтерионе> наверняка были тысячи буфетчиц, но всё равно я получил некоторый шок. Много воды утекло с тех пор, как дядя Джордж пытался вступить в мезальянс, - тогда он ещё не получил титул, - но при упоминании <Крэйтериона> Вустер всё ещё дрожал с головы до ног.
- Э-э-э, когда вы работали в Кр., - спросил я, - к вам не заходил парень с такой же фамилией, как у меня?
- Знаете, а я забыла вашу фамилию. У меня жуткая память на имена.
- Вустер.
- Вустер! А мне вчера показалось Фостер. Вустер! Не заходил ли ко мне парень по имени Вустер? Ну, вы даете. Да Джордж Вустер и я, - Свинюшка, вот как я его называла, - собирались пожениться, и обязательно поженились бы, если б его папаша не прослышал бы про это и не вмешался бы. Он предложил мне кучу денег, чтобы я его бросила, а я, как последняя дура, дала ему себя уговорить. Я часто вспоминала Свинюшку; всё думала, куда он подевался. Неужто он ваш родственник?
- Ради бога простите, - сказал я. - Совсем забыл, что мне надо дать последние указания Дживзу.
Я быстро прошёл на кухню.
- Дживз!
- Сэр?
- Знаешь, что?
- Нет, сэр.
- Эта женщина:
- Сэр?
- Она буфетчица дяди Джорджа!
- Сэр?
- Ох, прах побери, ты не мог не слышать о буфетчице дяди Джорджа. Ты в курсе всей нашей семейной истории. Та самая буфетчица, на которой он собирался жениться много лет назад.
- Ах да, сэр.
- Она единственная женщина, которую дядя Джордж когда-либо любил. Он говорил мне об этом миллион раз. После четвертого бокала виски с содовой он всегда плачет пьяными слезами, вспоминая эту особу. Нам не повезло, дальше некуда. Мы и оглянуться не успеем, как в дяде Джордже проснутся воспоминания молодости. Я это печёнками чувствую, Дживз. Она именно та особа, которая придётся ему по сердцу. Знаешь, о чём она мне сообщила, едва мы успели начать разговор? О своём желудке. Зловещий признак, Дживз. Любимая тема дяди Джорджа - его желудок. У них родственные души. Они похожи друг на друга, как:
- Две половинки одного яблока, сэр?
- Вот именно.
- Неприятная история, сэр.
- Что же делать?
- Не могу сказать, сэр.
- В таком случае я немедленно позвоню дяде Джорджу и сообщу ему, что ленч отменяется.
- Вряд ли это возможно, сэр. По-моему, его светлость уже пришёл. Звонок в дверь.
Дживз, как всегда, оказался прав, и, поздоровавшись с дядей Джорджем, я пошёл следом за ним в гостиную. Когда он переступил через порог, на мгновение наступила мёртвая тишина, а затем оба моих гостя наперебой стали обмениваться восклицаниями, как закадычные друзья, которые не виделись тысячу лет.
- Свинюшка!
- Моди!
- Вот это да!
- Будь я проклят!
- Надо же, как!
- Господи прости!
- Подумать только, теперь ты лорд Яксли!
- Получил титул вскоре после того, как мы расстались.
- Ну, ты даёшь!
- Сколько лет, сколько зим.
Я стоял в сторонке, переминаясь с ноги на ногу. Впрочем, если бы Бертрам Вустер растаял в воздухе, они этого не заметили бы.
- Моди, ты совсем не изменилась, прах меня побери!
- Ты тоже, Свинюшка.
- Как ты жила все эти годы?
- Совсем неплохо. Вот только желудок меня беспокоит.
- Да что ты говоришь? Будь я проклят! Желудок - моё больное место.
- Как поем, сразу испытываю тяжесть.
- И я, как поем, испытываю тяжесть. Что ты принимаешь?
- Таблетки Перкинса.
- Дрянь. Дрянь, каких мало. Дорогая моя девочка, я принимал их много лет, и всё без толку. Если хочешь знать, единственное лекарство::
Я выскользнул из гостиной, в то время как дядя Джордж уселся рядом со своей буфетчицей на диван и начал что-то убеждённо ей доказывать.
- Дживз, - сказал я, заходя на кухню.
- Сэр?
- Накрой стол на двоих. Меня можешь не принимать в расчёт. Если они заметят моё отсутствие, объясни, что меня вызвали по срочному делу. Ситуация оказалась сильнее Бертрама, Дживз. Если я тебе понадоблюсь, я в <Трутне>.
- Слушаюсь, сэр.
Было довольно поздно, когда один из лакеев вошёл в бильярдную, где я в одиночестве играл снукер, и сообщил мне, что тётя Агата требует меня к телефону.
- Берти!
- Слушаю?
Честно признаться, я удивился, потому что она разговаривала голосом тёти, которая довольна жизнью, дальше некуда. Прямо-таки щебетала, как птичка.
- Берти, ты ещё не заполнил мой чек?
- Нет?
- Можешь его порвать. Он тебе больше не понадобится.
- А?
- Я говорю, разорви мой чек. Я только что беседовала с твоим дядей по телефону. Он отказался от своего намерения вступить в брак с той ужасной особой.
- Отказался?
- Окончательно и бесповоротно. Оказывается, после долгих размышлений он понял, что она ему не пара. Но, знаешь, что самое удивительное? Твой дядя всё-таки женится!
- Женится?
- Представь себе. На своей давнишней знакомой, миссис Уилберфорс, судя по его словам, женщине весьма разумного возраста. Интересно, из каких она Уилберфорсов? Существуют две основные семейные ветви: эссекские Уилберфорсы и кумберлендские Уилберфорсы. Насколько я помню, есть ещё младшая линия, где то в Шропшире.
- И ещё одна в Восточном Дульвиче.
- Что ты сказал?
- Нет, ничего. Тебе послышалось.
Я повесил трубку и отправился домой. Я чувствовал себя так, словно меня стукнули пыльным мешком по голове.
- Ну, Дживз, - спросил я, осуждающе на него глядя, - ты считаешь, дело сделано?
- Да, сэр. Между сладким блюдом и сыром его светлость официально объявил о своей помолвке с миссис Уилберфорс.
- Официально?
- Да, сэр.
Я сурово посмотрел на недогадливого малого.
- Возможно, тебе невдомёк, Дживз, - произнёс я холодным, строгим тоном, но после происшедших событий твои акции сильно упали. Я привык видеть в тебе советчика, которому нет равных. Я, можно сказать, ловил каждое твоё слово. А ты вот что натворил, и всё потому, что твой дурацкий план основывался на психологии индивида. Мне кажется, встречаясь с той женщиной не один раз и даже сидя с ней за одним столом, ты обязан был догадаться, что она - буфетчица дяди Джорджа.
- Я догадался об этом, сэр.
- Что?!
- Упомянутый вами факт был мне известен, сэр.
- Тогда почему ты не предвидел, что он на ней женится?
- Я это предвидел, сэр.
- Ну, знаешь!
- Если позволите, я всё вам объясню, сэр. Молодой человек, Смитхэрст, мой близкий друг. Недавно он обратился ко мне с просьбой придумать какой-нибудь план, чтобы молодая особа, которая близка его сердцу, прислушалась бы к своим чувствам, а не к разуму, отуманенному звоном золота и социальным положением его светлости. Теперь на пути двух молодых людей не осталось преград.
- А как насчёт дяди Джорджа? Тебе не кажется, что ты подложил ему большую свинью?
- Нет, сэр. Простите, что осмеливаюсь вам возразить, но я считаю, что миссис Уилберфорс - идеальная партия для его светлости. Если говорить об образе жизни лорда Яксли, можно отметить его чрезмерную любовь к яствам:
- Ты имеешь в виду, он обжора, каких мало.
- Я никогда не посмел бы употребить данное выражение, сэр, но вы, безусловно, правы. К тому же врач его светлости вряд ли одобрительно относится к тому количеству спиртных напитков, которые его светлость поглощает каждый день. Пожилые, богатые холостяки, не знающие, чем заняться, часто ведут подобный образ жизни, сэр. Будущая леди Яксли поможет его светлости взять себя в руки. Когда я подавал рыбу, она недвусмысленно на это намекнула. Заметив, что у его светлости одутловатое лицо, она заявила, что за ним нужен хороший уход. Я убеждён, сэр, что их брак окажется весьма удачным.