1995 г.
Сергей Плеханов
Цену вечности знают в Багдаде
Интересно, что существует только один канонический образ Саддама Хусейна, который можно уподобить, пожалуй, изображению Ленина, некогда присутствовавшему на заднике сцены Кремлевского дворца съездов, — это силуэт Саддама в берете с кокардой. Но практически не увидишь портретов, повторяющих друг друга, — видимо, существует какая-то служба, которая следит за тем, чтобы президент представал перед народом во все новых и новых видах. На телевидении, похоже, тоже строго следят за этим. Каждый вечер после программы новостей президент появляется перед народом.
Антураж ежевечерней встречи президента с народом таков: вначале звучит всегда одна и та же приятная европейская музыка, затем в ее сопровождении идут немые сцены — президент в окружении генералов, министров, президент с народом, — и, наконец, появляются титры: тогда-то в таком-то месте президент встретился с теми-то, музыка гаснет, и мы слышим речь Саддама Хусейна. Выдержки из этих речей обычно невелики, они посвящены каким-то конкретным явлениям жизни Ирака либо историческим фактам, которые могут служить Уроками для сегодняшних иракцев.
Например, 8 июня 1995 года, в день десятого мухаррама, священный для всякого мусульманина, а мусульманина-шиита в особенности, была продемонстрирована хроника дав-Ней встречи Саддама с видными людьми городка Мисан — президент сказал слово о племяннике пророка Мухаммеда Хусейне, погибшем в этот день в 680 году: родственник пророка бросился во главе небольшого отряда навстречу превосходящему врагу. Этот пример тринадцативековой давности должен передать состояние духа современного Багдадского халифа и его народа.
За речью президента Хусейна обычно следует клип. Старый, молодой или даже юный певец на фоне статуи Саддама поет о том счастье, которое выпало ему, — жить в эпоху великого человека. Он благодарит Аллаха, который послал в трудные дни на Землю своего избранника. Говорят, Саддам очень любит пышный эпитет: подарок небес народу в трудные времена.
Эта местность в среднем течении Тигра очень похожа на степные районы Украины или Поволжья. Здесь 28 апреля 1937 года в сером глинобитном доме впервые прозвучал голос человека, ставшего мировой знаменитостью в конце XX века. За несколько месяцев до рождения Саддама отец его умер. И мать его, в соответствии с очень древним семитским обычаем, вышла замуж за его брата Ибрагима Хасана. Это так называемое право левирата, которое описано еще в первой книге Библии — Бытие.
Старые обычаи еще определяли жизнь, но современная мораль уже влияла на поступки молодого поколения. В 10 лет юный Саддам, вопреки воле матери и приемного отца, ушел из дома и отправился к своему дяде Хейраллаху Тульфаху, который работал школьным учителем. Это был поступок не в духе традиции. Но зато с детства Саддам окунулся в атмосферу революционного национализма.
Он слушал рассказы дяди о великих цивилизациях, которые цвели на берегах этой реки за много столетий до того, как возникли великие империи современности. И несправедливым казался злой рок истории, который обрек богатую тучную землю Месопотамии на столетия прозябания в то время, когда господами мира сделались никому не известные безродные нации, чьи предки сидели в лесах тогда, когда Шумер, Вавилон и Ассирия покорили культурнейшие народы древности.
В дни юности Саддама арабский национализм переживал время наивысшего расцвета. Духовным вождем националистов был, как это ни парадоксально, сирийский христианин Мишель Афляк. Этот арабский гуманитарий, обучавшийся в 20 — 30-е годы в Сорбонне, приобрел во Франции не только внешний лоск, но и глубокие познания в истории, философии, теории политических учений. Успехи европейского социализма и национализма вдохновляюще подействовали на молодого сирийца: будущий главный теоретик Партии арабского социалистического возрождения (БААС) соединил в своих мечтах о великом будущем своей нации историческую романтику фашизма с социалистическими упованиями на коллективизм и равенство.