Каждая женщина имеет тот возраст, которого заслуживает.
Красота нужна нам, чтобы нас любили мужчины; а глупость – чтобы мы любили мужчин.
Люди увлекаются не модой, а лишь теми немногими, кто ее создает.
Мне наплевать, что вы обо мне думаете. Я о вас не думаю вообще.
Мода, как и архитектура, – вопрос пропорций.
Мода, не нашедшая признания широких масс, уже не мода.
Мода – это то, что выходит из моды.
Моды больше не существует. Ее создают для нескольких сотен людей.
Молодежная мода – плеоназм, ведь старческой моды не бывает.
Мужчина, способный на поступки, обречен быть любимым!
Не всякая женщина рождается красивой, но если она не стала такой к тридцати годам – она просто-напросто глупа.
Не знаю, почему женщины требуют всего того, что есть у мужчин. Ведь у женщин, среди прочего, есть мужчины.
Ничто так не старит женщину, как слишком богатый костюм.
Он находил время, чтобы заниматься мною и чтобы изменять мне каждый день.
Отвращение часто наступает после удовольствия, но часто и предшествует ему.
Принято считать, что роскошь – противоположность нищеты. Нет, роскошь – противоположность вульгарности.
Роскошь должна быть удобной, иначе это не роскошь.
Самое лучшее в любви – это заниматься ею.
Секс – главное в жизни мужчины, а женщина – это только средство.
Старость не защищает от любви, но любовь защищает от старости.
Так вот что такое слава: одиночество.
Уход за собой должен начаться с сердца, в противном случае никакая косметика не поможет.
Чем хуже у девушки дела, тем лучше она должна выглядеть.
Я люблю, когда мода выходит на улицу, но я не люблю, когда она оттуда приходит.
Женщина в отчаянии перестает быть женщиной.
Я создавала одежду для женщин всего мира, а теперь они стремятся ходить раздетыми.
Когда мой стиль отвергли, я восприняла это не как конец моего творчества, а как конец моей эпохи.
Всякий раз, когда я поступаю благоразумно, это оборачивается для меня несчастьем.
Я вошла в общество не потому, что я должна была создавать одежду. Наоборот. Я создавала одежду, потому что жила в обществе, где я стала первой женщиной, живущей полной жизнью этого века.
«Когда надо пользоваться духами?» – спрашивает молодая женщина. «Когда хочется, чтобы тебя целовали», – отвечала Коко Шанель.
Люди не умеют жить. Их этому не учат.
Подлинное счастье стоит недорого: если за него приходится платить высокую цену, значит, это фальшивка.
Нельзя же постоянно бежать впереди времени. Я хочу создавать классику.
Главное в женщине не одежда, а милые манеры, рассудительность и строгий режим дня.
Если в моем возрасте появляется любовник моложе меня на пятнадцать лет, я не спрашиваю, какой он национальности.
За исключением материальных дел мы нуждаемся не в советах, а в одобрении.
Человек-легенда обречен растворить себя в мифе – и тем самым укрепить миф.
Я не испытываю ни к кому теплых чувств. Я либо люблю, либо – нет.
Я не хочу, чтобы у духов был запах только розы или только ландыша, сделайте мне комбинацию этих ароматов.
Чтобы действовать и создавать, надо в первую очередь иметь друга, на которого можно опереться.
Чтобы быть незаменимой, нужно постоянно меняться.
Моду следует принимать, иначе вы будете выглядеть смешными. Однако принимать новое следует незаметно, маленькими порциями.
Духи – это невидимый, но зато незабываемый, непревзойденный модный аксессуар. Он оповещает о появлении женщины и продолжает напоминать о ней, когда она ушла.
Первой одеждой, которую создала Коко, было платье, переделанное из старого свитера. «Мое состояние основано на старом свитере, который я надела, потому что в Дэвилле было холодно», – сказала Коко Шанель в одном из интервью.
Женщина, которую не любят, – это ноль и ничего больше. Уж поверьте мне: молодая она или старая, мать, любовница… Женщина, которую не любят, – погибшая женщина.