Подойдя к эскалатору, Пьер вкинул в монетоприемник один родуен, дверцы эскалатора открылись, и он шагнул на бегущую бесконечную ленту. Иногда Пьер шел пешком, чтобы сэкономить одну монету, но не сегодня, когда на нем был непромокаемый плащ, сковывающий движения.
Двери подземки автоматически открылись, и Пьер оказался на площади, закольцованной высоченными башнями из металла и синего стекла с огромными многочисленными рекламными баннерами и экранами, на которых показывали новости, обзоры новых моделей автомобилей, интервью с крупными бизнесменами и много другого абсолютно неинтересного. Если какой-то зевака хотел углубиться в суть происходящего на каком-нибудь экране, он мог взять свою гарнитуру, которая была у каждого гражданина, зажать сенсорную кнопку на ней, и направить появившийся лазерный луч из гарнитуры на экран — она соединялась с экраном, и звук транслировался в гарнитуру-наушник зеваки…
Глава 6. Экономические встречи
Каждую субботу, в полдень, предваряя Экономические встречи, на экранах менялись передачи на одну единственную и гарнитуры отключались у всех жителей без исключения. Из колонок под экранами начинал греметь гимн Единого государства, а на всех экранах появлялась картинка с текстом гимна, флагом и гербом. Гимн длился около двадцати минут и состоял из ста строф. В гимне воспевались свобода, единство и развитие жителей. Особое внимание, двадцать пять строф, в гимне уделялось Деньгам и официальной валюте Единого государства — ее влиянию, важности и необходимости:
«Ты-ы-ы наш воздух, кро-о-овь Земли!
Но-во-е солнце — Вели-и-кий обмен!
Ты паришь всюду и вез-де!
Вели-и-кий! Могу-у-чий! Наш Родуен!»
Громогласно пропевая строки, толпы людей равнялись на экраны, в зависимости от своего расположения, и сужались к трибуне из-за ограждений. Получалась человеческая ромашка, в центре которой располагалась круглая металлическая трибуна.
Равнялись люди на экраны не просто так. На них Флаг выглядел как белый лист бумаги в голубой рамке — этакий антипод квадрата Малевича. Белый флаг олицетворял смешение всех людей Земли, всех государств, народов и поселений в одно единственное на Земле Единое государство. В государство, у которого не было границ на всей планете, ни в географическом, ни в экономическом, ни в материальном плане — как и белый цвет можно получить при смешении лучей всех цветов видимого диапазона. Голубая рамка банально олицетворяла небо вокруг Земли.
Гербом Единого государства являлось схематичное изображение его же Единой валюты — Родуена на белом фоне. Изображение родуена было получено слиянием устаревших, ныне несуществующих мировых валют — рубля, доллара, евро и юаня. Выглядело это, как раздутая восьмерка, перечеркнутая линией вертикально по центру, в которой проглядывался образ доллара, наверху были два хвоста, как у буквы игрек или у юаня. Верхний «диск» восьмерки был горизонтально перечеркнут двумя линиями, наподобие евро, а нижний — одной линией по центру, дополняя очертание рубля.
Люди пели горячо, с полной отдачей, в один голос. В минуты пения гимна бывало ощущение, что глас толпы сейчас сметет мощью голосовых связок кольцо башен. Либо, словно буря, развернет на девяносто градусов одну башню, вторую, и постепенно остальные. А в конце, на финальных высоких нотах гимна какой-нибудь лепесток людской ромашки выдаст больше на пару децибел, чем все остальные, и одна из башен все-таки не выдержит натиск и упадет, задевая следующую. Башни будут падать как домино, одна задевая другую с жутким грохотом и треском, а люди будут тянуть последнюю долгую ноту Гимна:
«… наш Родуе-е-е-е-ен!»
Но этого не случилось. Последняя нота удивительно чисто была вытянута, гимн окончен, наступила выразительная тишина. Спустя ровно минуту, изображение на экранах сменилось только на белые флаги в голубой рамке. Толпы-лепестки людей развернулись вокруг и встали лицом к центру ромашки — металлической трибуне, на которой уже стоял человек в кожаных белых туфлях, белоснежном костюме с бриллиантовыми сверкающими запонками и рубашке с небесно-голубым галстуком. На верхнем кармане пиджака было вышито черными толстыми нитками изображение Родуена, а сам карман был окантован по периметру голубыми.
Человек был гладко выбрит, с ухоженным лицом и белой улыбкой. Он стоял в центре трибуны с микрофоном в одной руке, приподняв вторую в локте. Толпа терпеливо выдерживала тишину, сквозь которую был слышен стук каблуков при каждом шаге оратора по трибуне навстречу людям. Обойдя по кругу трибуну, поприветствовав таким образом всех собравшихся людей, оратор встал лицом к лепестку, который примыкал спинами к зданию Главбашни. В этом лепестке стоял Пьер, смотря на оратора широко открытыми глазами и надеясь услышать неведанные истины, либо некий путеводитель по поиску истины в мире-государстве.