Перед тем как докладывать Совету по эвакуации предложения по перебазированию того или иного предприятия в глубь страны, мне нужно было сначала договориться с руководителями республиканских или местных Советов и партийных органов, куда намечалось перебазирование, о их согласии принять у себя эвакуируемый завод и предоставить ему необходимые производственные и жилые помещения. И уже затем, после утверждения Советом по эвакуации плана перебазирования, издавался наркоматовский приказ о демонтаже в самые кратчайшие сроки заводского оборудования, подготовке его и производственной оснастки, а главное отобранных специалистов, к эвакуации.
Следует отметить, что сложное положение с перебазированием московских заводов усугублялось тем, что к октябрю на восточных железных дорогах страны скопилось огромное количество эшелонов с ранее эвакуированными предприятиями Украины и Белоруссии, что вызвало большую нехватку вагонов для Москвы.
И все-таки мы делали свое дело. Днем и ночью, в непогоду, сутками не выходя с заводской территории, рабочие, инженеры и служащие вместе с членами своих семей демонтировали заводское оборудование, нередко вручную грузили тяжелые станки на платформы и в вагоны. Но занимались не только этим. Цехи заводов, производящих военную аппаратуру и боевые припасы, одновременно ни на минуту не прекращали своей работы. Больше того, в октябрьские дни даже расширилось производство минометов, пулеметов, реактивных снарядов.
Нередко демонтаж увозимого оборудования, а также работы по изготовлению продукции для фронта производились в уже заминированных цехах.
Как правило, в первых эшелонах с комплектным технологическим оборудованием отсылалась техническая документация, производственная оснастка, необходимый задел агрегатов, деталей и материалов, уезжала группа наиболее квалифицированных инженерно-технических работников и рабочих, с тем чтобы сразу же по прибытии на новое место приступить к производству военной продукции.
Нельзя сказать, что эвакуация предприятий везде проходила без упущений и ошибок. Бывало всякое. Кое-кто в спешке, например, допустил некомплектную отгрузку оборудования, а где-то не успели захватить с собой нужную техническую документацию, инструменты или материалы. Имели место и случаи поспешного увоза в тыл устаревшего оборудования или же потери вагонов с ценным оборудованием. Однако в конечном счете все это улаживалось.
Но эвакуация эвакуацией, а Москва, повторяю, готовилась к смертельной схватке с врагом. Все, кто в те дни проезжал по Садовому кольцу, не мог не обратить внимания на большие группы пожилых мужчин, женщин и даже подростков, воздвигавших огневые точки, баррикады, проволочные заграждения, противотанковые и другие препятствия на улицах и площадях столицы. Противотанковые рвы, надолбы, огневые точки строились и вдоль окружной железной дороги. Словом, трудящиеся советской столицы делали все, чтобы превратить свой город в неприступный бастион.
Создавалось и народное ополчение. Первой эта патриотическая идея возникла на заводах и в учреждениях Ленинского района Москвы, где уже на пятый день войны из добровольцев был сформирован стрелковый полк, воины которого без отрыва от производства изучали военное дело, готовясь к грядущим боям.
В полки и дивизии народного ополчения шли люди разных возрастов и профессий. В октябрьские дни мне, например, рассказали, что уже снятый с военного учета по возрасту и состоянию здоровья ветеран гражданской войны командарм 2 ранга Ф. М. Орлов, три сына и дочь которого находились в армии, добился-таки своего зачисления в ополчение! В заявлении с просьбой о зачислении его простым командиром роты он писал: «Я отдаю свою жизнь за нашу Родину, за нашу партию. И пока бьется в груди мое сердце, никогда не сложу оружия!»
В ополчение простыми бойцами в те грозные для Родины дни вступили скульптор Е. В. Вучетич, профессора МИИТа М. А. Петров и В. С. Волков, активный участник антифашистской войны в Испании американский коммунист Г. С. Кларк, многие видные ученые, артисты, рабочие.
Поистине весь народ поднимался на защиту своего социалистического Отечества.
Тем временем бои на подступах к Москве принимали все более ожесточенный характер. Танковая лавина гитлеровцев достигла Тулы. Правда, взять город фашистам не удалось, но обстановка на стыке Калининского и Западного фронтов стала угрожающей.
«Враг подобрался к нашему сердцу, и мы должны драться с гитлеровскими разбойничьими ордами, не щадя своих сил, выйти на борьбу с решимостью — победить или умереть!» — писала 3 ноября 1941 года газета «Правда».