На самом же деле это было началом крушения попыток гитлеровцев развернуть наступление в 1943 году.
Но прорыв вражеской обороны в районе Александровна, Алексеевка дорого обошелся и нашему танковому корпусу. Мы потеряли немало боевых машин, смертью героев пали многие наши бойцы и офицеры. В их числе командиры 113-й и 195-й танковых бригад полковники Леонид Сергеевич Чигин и Василий Андреевич Ломакин. А командир 52-й мехбригады полковник А. А. Головачев получил тяжелое ранение.
Да, бои в районе Орла были ожесточенными и привели к большим потерям в людях и боевой технике как наших войск, так и противника. Например, потери противника составили 62 танка, 75 орудий и до двух батальонов пехоты. Из этого числа 20 танков, 25 пушек, 7 самоходных орудий и 60 автомобилей было уничтожено только 113-й танковой бригадой.
Среди оставленных противником на поле боя машин маячил и огромный, какого-то коробчатого вида танк с поникшей длинноствольной пушкой. По виду он был очень схож с теми немецкими танками, которые я впервые наблюдал в боях в марте этого года южнее Харькова.
Но тогда нам подбить ни одной из этих машин не удалось. Теперь же эта новинка вражеской бронетанковой техники стояла неподвижно, и мне не терпелось поближе ознакомиться с ней. Правда, подбитый фашистский танк находился в нейтральной, обстреливаемой гитлеровцами зоне. И все же незадолго до рассвета мы с адъютантом по-пластунски добрались до него.
Зубчатое ведущее колесо бронированного чудовища было разбито снарядом, а широкая правая гусеница, поблескивая под лунным светом сточенными гребнями траков, распласталась по земле.
Вблизи машины, у которой были открыты крыши башенных люков, в разных позах на земле лежали трупы пяти немецких танкистов. На распахнутой куртке одного из них, по-видимому командира машины, офицера, рядом с Железным крестом и другими значками поблескивала довольно редко встречающаяся у гитлеровских вояк медаль «За боевые заслуги». Ими, как я знал, фюрер награждал, как правило, своих легионеров, особо отличившихся еще в боях против республиканской Испании.
— Вот так встреча! — негромко сказал я лейтенанту, вместе со мной рассматривающему награды фашистского офицера. — Не иначе этот вояка участвовал в боях под Мадридом, Гвадалахарой или у Теруэля. Правда, там советские танкисты преподали хороший урок итало-немецким союзникам Франко. Но это, как видим, не отрезвило фашистов, коль они пришли к нам, в Россию. Что ж, за чем пришли, то и нашли. Как говорится, собаке и собачья смерть.
— Да уж поделом, — сплюнул в сторону адъютант.
Забраться внутрь заинтересовавшей меня машины не представляло большого труда. И вот из найденного в боевом отделении заводского формуляра я узнал, что нахожусь в новом 57-тонном тяжелом немецком танке T-VI с бронезащитой от 62 до 100 миллиметров, с 88-миллиметровым орудием, двумя пулеметами и мощным, до 600 лошадиных сил, бензиновым двигателем, позволяющим танку развивать максимальную скорость до 44 километров в час.
Особый же интерес представляло 88-миллиметровое орудие с довольно высокой начальной скоростью полета снаряда, равной 773 метрам в секунду, а также дальномеры, позволявшие, как явствует из того же формуляра, эффективно управлять огнем.
Теперь-то мне стала понятной причина столь значительных потерь наших танков от неприятельского огня, а также недостаточная результативность 76-миллиметровых пушек, которые были установлены на тридцатьчетверках.
Сняв с подбитого T-VI показавшиеся нам интересными приборы, некоторые детали вооружения, прихватив танковую документацию, а также наскоро набросав в блокноте характер нанесенного «тигру» повреждения, мы с адъютантом благополучно возвратились в свое расположение. И в тот же день в штаб армии и в Главное бронетанковое управление РККА были отправлены подробный доклад о новом танке и его документация.
А составленная мной совместно с политотделом корпуса «Памятка танкисту» с рекомендациями, по каким местам «тигра» нужно вести огонь, через два дня, размноженная, была направлена во все подразделения.
Тем временем наш корпус получил от командующего 3-й гвардейской танковой армией новую задачу: наступать на Высокое, к исходу дня перерезать шоссе и железную дорогу Мценск — Орел. Затем форсировать Оку и захватить на ее противоположном берегу плацдарм, с тем чтобы в течение следующего дня развивать наступление на Мценск с юга и совместно с войсками 3-й армии завершить уничтожение мценской группировки войск противника и освободить город.
В 9 часов 20 минут 20 июля бригады 15-го танкового и 2-го механизированного корпусов вместе со стрелковыми соединениями 3-й армии генерала А. В. Горбатова перешли в наступление в северо-западном направлении.