Ночью снова разразилась гроза, ее сменил проливной дождь. И без того размытые дороги превратились в еще большее месиво из глины и песка. Тридцатьчетверки, утопая в грязи почти по бортовые полки, натруженно гудя двигателями, медленно шли вперед. Однако при таком темпе движения бригадные колонны растянулись. Дело в том, что некоторые легкие танки Т-70 не выдержали перегрузки, вышли из строя, а другие застряли в канавах и колдобинах. Корпусной и бригадные тылы тоже остались позади.
И все же, несмотря на все трудности, основная масса танков к рассвету сосредоточилась в назначенном районе для действий в новом направлении.
А вскоре грянул ожесточенный бой в районе Наумово, Собакино. Здесь особо отличились батальоны 195-й танковой и 52-й механизированной бригад нашего корпуса, а также 91-я отдельная танковая бригада полковника И. И. Якубовского.
К полудню 22 июля деревня Собакино была полностью очищена от противника, была обеспечена переправа наших войск через реку Оптушку. А несколько позднее бригады 15-го танкового корпуса атаковали гитлеровцев уже в районе Гринева, Евланские Участки, Оржапное.
В этих боях высокое мужество и тактическую зрелость проявил командир танкового взвода из 88-й бригады лейтенант М. П. Окороков. В самый разгар боя он стремительно ворвался на своем танке в занятое немцами село Никольское. Экипаж его тридцатьчетверки огнем и гусеницами подавил фашистский дзот, подмял противотанковое орудие врага вместе с расчетом. Действуя дальше, советский танк таранил на улицах села несколько автомобилей.
Но вот гитлеровцы несколько пришли в себя, открыли по нашей тридцатьчетверке артиллерийский огонь. Им удалось поджечь танк. Но лейтенант М. П. Окороков не растерялся и в этой обстановке. Захватив с собой танковый пулемет и гранаты, он вместе с экипажем покинул через десантный люк горящую машину, пробрался в соседний с ней дом и повел оттуда обстрел наседавших гитлеровцев.
И тогда, не сумев сломить сопротивление храбрецов танкистов, фашисты подожгли этот дом. Но экипаж лейтенанта М. П. Окорокова гранатами проложил себе путь в кольце фашистов и вырвался-таки из села!
Правда, при этом Окороков был тяжело ранен. Подчиненные на руках вынесли своего отважного командира и к вечеру уже были в своей части.
За проявленное в этом бою мужество лейтенанту М. П. Окорокову было вскоре присвоено высокое звание Героя Советского Союза. Остальные члены его экипажа также были награждены орденами.
В последующие два дня наши танкисты и мотострелки продолжали вести боевые действия в районе Калинник, Кочкарник, Никольское. И, несмотря на упорное сопротивление фашистов, все же прорвали вместе с частями 63-й армии вражескую оборону у Станового Колодезя.
Но не был взят еще сам Становой Колодезь. И вот в ночь на 24 июля соединения 3-й гвардейской танковой армии, совершив перегруппировку в район Петрово, Аннино, Богодухово, в середине дня перешли в наступление на Становой Колодезь.
Открытая местность затруднила возможность совершения какого-либо обходного маневра. И все-таки нам удалось по балкам выйти почти к самой окраине этого населенного пункта и с ходу атаковать находящийся там довольно крупный гарнизон врага. Застигнутые врасплох, фашисты сопротивлялись недолго и вскоре оставили Становой Колодезь.
На следующий день войска ударной группировки Брянского фронта при содействии опять же нашей 3-й гвардейской танковой армии разгромили мценскую группировку противника, форсировали по всему фронту Оку и Оптуху, выйдя к исходу дня на ближайшие подступы к Орлу.
Итак, за время боев в составе Брянского фронта соединения 3-й гвардейской танковой армии генерала П. С. Рыбалко, несмотря на довольно сильное воздействие вражеской авиации, преодолевая мощные оборонительные рубежи противника, его почти сплошные минные поля, в сложных погодных условиях прошли с боями более 200 километров пути, освободив при этом десятки больших и малых населенных пунктов. При этом ими было уничтожено 84 фашистских танка и самоходных артустановок, 72 орудия, 28 минометов, 124 пулемета, 13 самолетов и более 6 тысяч гитлеровских солдат и офицеров.
В этих боях отличились многие наши воины, и в первую очередь — коммунисты и комсомольцы. Они были той цементирующей силой, за которой шли, на которую равнялись.
Как-то в одно из коротких затиший между боями я на правах члена армейской партийной комиссии поинтересовался ростом партийных рядов в 52-й механизированной бригаде. Начальник политотдела этой бригады подполковник А. Н. Афанасьев на мой вопрос, много ли воинов стремятся вступить в эти дни в партию, ответил: