Блядство.
Разве стоит в такой момент задаваться подобными вопросами?
Все потом.
Сейчас важно не это.
Брюки падают на кровать, сползая с нее, падая на пол. Сжимаю твое колено, сгибая ногу. Отодвигаюсь немного вправо, чтобы не мешать тебе шариться под подушкой в поисках маленького синего тюбика.
Выуживаешь прозрачный. Не тот, который оставлял я.
Только хмыкаю негромко, пока ты зубами откручиваешь крышку. Откидываюсь назад, на подушки, и почему-то сейчас мне кажется забавным поиграть в «я бревно».
Растираешь скользкую жидкость по своему члену, капая мне на живот. Дергаюсь, капли холодные.
От былого запала и следа не осталось. Ревность все слизала своим шершавым языком. Или не ревность? Брезгливость?
Возишься, раздвигая мои ноги, и это почему-то кажется мне смешным. Отплевываю растрепавшиеся волосы и пытаюсь сдержать идиотские смешки. Истерические.
– Смешно? – негромко, вкрадчиво, на ухо, нависая над плечом, так чтобы я не видел лица.
– Очень, – усмехаюсь я и тут же дергаюсь от змейки ледяной боли, пронзившей плечо. Растекается, перетекая на руку и, кажется, даже татуировку заставляет извиваться.
Хватаю за волосы, дергаю назад, вскидывается, садится, и моя челюсть клацает от нехилого апперкота. Перед глазами звездная россыпь, а тело стремительно меняет положение.
Отлично, теперь на четвереньках, отплевывая кровь и закусывая разбитые губы.
Ладонью проводит по спине, касается копчика, и липкая смазка щедро льется на мою задницу, растекаясь и капая, пачкает простыни.
Подхватывает под живот и, прижавшись головкой, входит. Осторожно до половины, назад, и вперед уже полностью.
О себе беспокоишься, скотина?
Дальше куда быстрее, ритмичнее, животом шлепая о мои бедра, раскачиваясь, увеличивая амплитуду, и я едва ли замечаю, когда эти болезненные шлепки становятся куда больше чем просто приятными. Острыми.
Наклоняется, падает на мою спину и обхватывает шею, больно сдавливая кадык. Начинаю задыхаться слишком быстро, тело плавится как пластилиновое. Грани плывут.
– Сейчас тоже смешно? – задыхаясь, хрипло спрашиваешь ты, прикусывая мое ухо.
– Очень… – выдаю я и, взвыв, выгибаюсь, едва не кончив.
Я знаю, чего ты хочешь, но не спешу воплотить твою мечту в суровую жизненную реалию. Криков, беспомощных и агонизирующих стонов не будет, ты не услышишь от меня мольбу в голосе ради минутных прикосновений.
Все стало гораздо жестче.
Заставляешь меня буквально насаживаться на твой скользкий член, втискиваясь бедрами в твое согнутое тело. Заставляешь чувствовать капли пота, стекающие по телу. Они сползают на простыни, смачивая их, из-за чего позднее, обдуваемые сквозняком, они станут холодными.
Но ты ведь не дашь мне замерзнуть?
– Нх… – выгибаюсь от резкого, раздирающего плоть толчка. Готов поклясться, что еще одно движение, и я стеку лужицей с постели, утопая в охвативших все тело ощущениях.
– Молчать необязательно, – склоняешься над ухом, шепчешь, сжигая своим дыханием мочку уха.
Вновь набираешь темп, резко выходя, и одним резким разворотом руки заставляешь меня оказаться на животе. Хватаешь за волосы, пропуская пряди между пальцами, резко, без промедлений собираешь в кулак, вдавливая лицо в подушку. Вставляешь, одной рукой поглаживая внутренние стенки бедер. Плавно покачиваешь своими, заставляя порциями хватать воздух, перед тем как войти на всю длину. Раз за разом носом больно утыкаюсь в ткань, задыхаясь, постанывая, дергаюсь, рискуя свернуть себе шею.
Еще, еще, еще… Пока мои пальцы конвульсивно не стискивают изголовье кровати, а весь я, расплавившись, не дергаюсь, как от пронзившего тело электрического импульса.
Нирвана…
Абсолютная тьма на секунду.
Не вижу, не слышу, только необычайно остро чувствую. Чувствую, как внутри становится очень тепло, и это тепло тянется струйкой по бедру вниз, когда ты выходишь из меня с пошлым хлюпаньем.
Падаешь сверху, не заботясь о том, чтобы откатиться в сторону.
Слишком жарко, терпко пахнет сексом и этой чертовой смазкой. Воняет просто отвратительно. Морщусь, снова утыкаясь в подушку.
– Слезь с меня.
Вместо ответа твои пальцы оглаживают мою руку, от локтя пробираясь к запястью. Тянут ее вверх, и я, едва соображая, слышу четкий металлический щелчок.
Ледяная металлическая гладь наручников. Не могу даже пошевельнуться, продолжая лежать на животе, лицом в подушку, быстро дышу носом.
Тихий скрип кровати.
Тело больше ничто не сдавливает и не держит.
Ровные четкие шаги удаляются в другую комнату.
Куда ты?
Скрип двери, новая полоска света на мгновение озаряет помещение. Я заметил ее лишь краем глаза.
Шум воды.
Мои брови ползут вверх.
– Эй, что, так и оставишь меня?</p>