Но какой же Союз, — да и любое другое союзоподобное объединение, — без Украины? Всем было ясно: без Украины никакого объединения быть не может.
Так что, если отталкиваться от этого критерия — колебаний Ельцина и твердости, неуступчивости Кравчука, — можно считать, что более значительную роль в ОКОНЧАТЕЛЬНОМ разъединении Союза сыграл все-таки Кравчук.
Другой вопрос, как повернулось бы дело, если бы Кравчук не вел себя так напористо и бескомпромиссно. Тогда, возможно, в какой-то момент ведущую роль взял бы на себя Ельцин. Но что же тут гадать? История не знает сослагательного наклонения. Как случилось, так случилось.
«В первых числах декабря Госбанк СССР информирует руководство союзных органов власти, что он приостановил оплату расходов и выдачу средств, финансируемых за счет союзного бюджета на всей территории страны. Это относится к выплате заработной платы, стипендий, отдельных видов пенсий и пособий, денежного довольствия военнослужащим, финансированию общесоюзных программ».
«Помощник президента СССР Анатолий Черняев в своем дневнике (правда, несколько ранее — 29 ноября):
«Госбанк закрыл все платежи: армии, чиновникам, нам, грешным. Остаемся без зарплаты».
АГОНИЯ ГОРБАЧЕВА
Как уже говорилось, атмосфера в Вискулях с самого начала была тревожной — все опасались, что Горбачев может предпринять какие-то силовые меры против «заговорщиков». Тот же Ширковский будто бы по спецсвязи регулярно информировал Горбачева о происходящем и предлагал ему арестовать участников переговоров. Действительно ли он мог передавать такую информацию? Как? Ведь все находившиеся там вроде бы были друг у друга на виду? Был там и небезызвестный Коржаков, от внимания которого, наверное, не ускользнули бы действия белорусского коллеги.
Гайдар:
− Обстановка действительно была тревожная. Ясно было, что кто-то наверняка кого-то в Москве информирует о происходящем. Я не уверен, что председатель белорусского КГБ информировал непосредственно Горбачева — скорее, кого-то из своих начальников на Лубянке. Ну, а оттуда информация вполне могла передаваться самому Горбачеву. Как это делалось технически? Аппараты спецсвязи были не у всех, но были — все-таки это правительственная резиденция. Ну, а председатель КГБ располагал, безусловно, собственными каналами связи.
− Если Горбачева действительно постоянно информировали о происходящем в Вискулях, чем объяснить такую бурную его реакцию, когда он обо всем узнал непосредственно, сначала от Шушкевича, а потом от Ельцина?
− Ну, одно дело, когда все это идет в общем потоке информации — ведь президент получает ее в огромном количестве, а другое, — когда он все это слышит непосредственно от президента России.
Спрашиваю Гайдара, действительно ли в какой-то момент, когда все документы были подписаны, все первоочередные звонки сделаны, Ельцин поставил точку словами: «Нужно скорее разлетаться! Нас не должны накрыть здесь всех вместе».
− Ну, именно этих слов я не слышал, — отвечает мой собеседник, — но то, что все понимали исключительное значение происходящего и, соответственно, испытывали тревогу, — это, конечно, так.
Кстати, Андрей Грачев пишет в своих воспоминаниях, что утром 9 декабря во время телефонного разговора Горбачев спросил Ельцина, когда тот появится в Кремле, на что Ельцин, в свою очередь, ответил вопросом: «А меня там не арестуют?» «Михаил Сергеевич даже опешил: «Ты что, с ума сошел?!»
Не хочу ставить под сомнение этот рассказ Грачева, замечу только, что Ельцин мог сказать это в шутку. Помощники Горбачева всегда достаточно неприязненно относились к Ельцину, так что этот нюанс Грачев вполне мог опустить.
К тому же в одном месте Грачев пишет, что этот разговор состоялся в его присутствии, в другом, — что ему рассказал о нем Горбачев.