— Поэтому все рады его поражению?— не удержалась от улыбки Моргана. Похоже, то, что он не влюблялся, смотрелось очень «не по-португальски», и его друзья и врачи одинаково рады, что ему оказались не чужды человеческие слабости.
— А девушка, с которой он помолвлен,— в Португалии?
Теперь ее снедало любопытство по поводу этой незнакомой соперницы. Может быть, она сможет подарить ему такую любовь, на которую, она это знала, неглубокая натура Селестины была неспособна.
— Он еще не помолвлен,— поправила ее Марита.— Она скоро приедет в «Паласио».
— Значит, я с ней встречусь,— проговорила Моргана, делая вид, что ее это не слишком занимает.
— Возможно,— согласилась Марита, невинно глядя на подругу широко раскрытыми глазами, и Моргана поспешно переменила тему разговора.
Они проехали по хорошо знакомой дороге от Лорензито, миновали поворот на виллу «Франческа» и, наконец, остановились у высоких причудливых колонн со столь хорошо знакомым Моргане гербом Альвиро Риальта. А ведь она только второй раз проезжает через эти искусно сработанные ворота!
Слуга в зеленой ливрее снова отворил ворота с улыбкой, поклонившись мисс Брутон и Моргане, и машина снова быстро поехала по гладкой аллее, которая вела к «Паласио». Гордо выпрямленная спина Хулио говорила, что он сознает всю важность происходящего. Он доставит двух сеньорит в «Паласио», где они будут гостями сеньора, который только сегодня вернулся из Португалии, а потом вернется на виллу «Франческа», чтобы там все было готово к возвращению сеньорит.
Моргана глубоко вздохнула, когда показался дворец в дивном обрамлении тропических садов. Он по-прежнему напоминал образ из арабских сказок, но на этот раз что-то в нем покорило ее сердце.
Машина остановилась на вымощенном дворике с широкими пологими ступенями, которые вели на террасу. Почти сразу же они увидели Фелипе, спускавшегося по второй, широкой мозаичной лестнице от парадного входа с его лепными колоннами и гербом Риальта.
Он любезно приветствовал их и провел в комнату, где Моргана уже побывала,— с полом из крошечных хрупких синих плиток и высокими окнами, выходящими на мраморную террасу, с которой вела лестница в сад. Моргана гадала, помнит ли он, как в первый раз привез ее сюда, иронично-насмешливо отчитав за ее отношение к любви и за то, что она так часто надевает свою медицинскую форму. А потом — его холодную отчужденность, когда она уклонилась от одного из его вопросов. И как он принимал ее восхищение по поводу его библиотеки, когда одолжил, ей бесценную старинную книгу с легендами о короле Артуре.
Когда Фелипе подошел к знакомому буфету и налил в хрустальные рюмки сверкающую янтарную жидкость, это тоже напомнило ту, предыдущую встречу, но теперь она лучше его знала: она его любит. И ее не преследовала неотвязная мысль о том, что ее время вот-вот кончится. На этот раз она любила его и была счастлива просто находиться рядом с ним. Она отказывалась смотреть вперед, в то время, когда ей придется встретиться с девушкой, на которой он собирается жениться.
Фелипе задавал общепринятые вопросы о ее болезни, и Моргана отвечала в том же духе, не зная, как ей поблагодарить его за то, что он сделал. Эту тему было неловко затрагивать, особенно в присутствии Несты. Почти сразу же он настоял, чтобы Моргана поднялась наверх, в приготовленную для нее комнату, и отдохнула.
Моргана очень покорно повиновалась и прошла за горничной в большой холл, а оттуда по парадной лестнице наверх, в спальню, при виде которой она остановилась, восхищенно ахнув.
Пол комнаты был из бледного прохладного мрамора, а на небольшом возвышении стояла огромная резная кровать, так что надо было подняться на несколько ступенек, чтобы в нее забраться. Остальная обстановка также поражала изяществом и выдавала превосходный вкус хозяина. Высокие окна выходили на небольшой балкон, с которого был виден сад. Далеко внизу она заметила блеск воды: он исходил от расположенного в низине плавательного бассейна, вокруг которого шла широкая терраса с обязательной стеной с куполами, по которой карабкалось радостное многоцветье тропических цветов.
Моргана отвернулась от окна и обнаружила, что горничная дожидается, чтобы узнать, не потребуется ли ей что-нибудь. Моргана отпустила ее и снова вернулась к окну. Радостные цвета этого удивительного благоуханного сада делали отдых в комнате непривлекательной перспективой. Моргану наполнило чувство, которое, наверное, испытывает непослушное дитя, собирающееся поступить наперекор взрослым.
Она не останется в комнате. Пусть это означает, что она ослушается приказания Фелипе идти отдыхать, но она просто должна выйти в сад, который так настойчиво зовет ее.
Выскользнув из комнаты, она легко отыскала лестницу, виновато спустилась по ней на цыпочках, надеясь, что Фелипе не возникнет внезапно из какой-нибудь двери. Ей повезло, и она смогла незаметно проскользнуть в огромную арку парадных дверей к солнечному свету и ароматам сада.
Невольно она направилась в сторону бассейна, но тут ее внимание привлек какой-то тихий звук, и, обернувшись, она увидела крошечного белоснежного персидского котенка. Зверек явно только что открыл глазки и теперь лениво потягивался. На солнышке он разнежился и, видимо, никак не мог как следует проснуться. Моргана, которой всегда нравились кошки, улыбнулась и ласково позвала его.
Ее мягкий голос привлек внимание котенка, но он не спешил сделать над собой усилие и подойти к ней, и она ласково засмеялась.
— Наверное, ты понимаешь только португальский язык!
Она продолжала его улещивать уже на своем неуверенном португальском. Неизвестно, на самом ли деле котенок на этот раз ее понял или просто выбрал именно этот момент, но он подошел к ней на своих нежных лапках и начал тереться о ноги. Нагнувшись, Моргана подхватила его на руки и прижала пушистое тельце к себе. Ее вознаградило все усиливающееся крещендо мурлыканья, удивительно громкое для такого крошечного зверька. Она продолжала разговаривать с ним по-португальски и, только повернувшись, все еще улыбаясь довольному котеночку, обнаружила, что она уже не одна.