Оказалось, что именно его, Микрошина – низкорослого, только начинающего седеть шатена, неприметного младшего научного сотрудника, – уже приличное количество лет по всем европейским странам настойчиво разыскивает весьма солидная иностранная юридическая фирма.
Прежде им вообще мало кто интересовался. Бледный ореол микрошинской славы робко охватывал своим неровным свечением лишь две соседние институтские лаборатории. В них серьёзный и положительный Микрошин заслуженно числился лучшим в мире «самоделкиным», особенно среди сотрудниц среднего и старшего возраста. Он умел починить всё и вся, а из двух безнадёжно поломанных бытовых приборов готов был соорудить три вполне сносных, хоть и с ограниченными функциональными возможностями. Конечно, кроме добровольной помощи коллегам, Микрошин, как и положено, вёл основательную научную работу. Пусть он никак не мог оформить все требуемые для регистрации собственных изобретений документы, однако в родном институте уже кое-что было внедрено в соответствии с его идеями и чертежами.
Так что какая-то известность была, была. Но, хоть и с незаурядными способностями, всё же он оставался обычным сотрудником второразрядного отраслевого НИИ. Странно и удивительно, что им заинтересовался кто-то в зажиточной, высокоразвитой Европе.
Как выяснилось из официального запроса, разыскивают Микрошина не забавы ради, не по досадной ошибке, перепутав с более достойной персоной, и не для того, чтобы поинтересоваться его последними достижениями в местном пылесосоведении и утюгостроении. Агентство действует по поручению самого что ни на есть настоящего, живого наследного князя. Это следовало из комплекта документов, представленного в конце концов с таким трудом разысканному субъекту.
Об аристократах образованный Микрошин знал, ещё в детстве читал в приключенческих романах и видел в кино, однако отродясь не лицезрел ни единого из них воочию. Но история вырисовывалась интригующая! Нужен, оказывается, никому доселе не известный Микрошин привилегированному представителю высшего общества для выяснения загадочных обстоятельств прошлого, а также для разрешения дела особой исторической важности.
В начале ХХ века в старорежимной России князь Б. в присутствии именитых особ оскорбил князя Р. Многочисленные сплетни и домыслы, конечно, тут же поползли по столице, будоража умы обывателей. Но истинные мотивы, которые побудили обыкновенно сдержанного князя нанести публичное оскорбление, так и остались тайной.
В великосветских салонах болтали всякое о некоей темноволосой даме, с которой видели и одного, и другого князей, о каких-то заёмных письмах и долговых обязательствах, тайно скупленных кровопийцами-ростовщиками. Судачили также о шумном семейном скандале, который случился накануне в покоях князя Б. и якобы хорошо был слышан прислугой, о членстве обоих знатных особ в каком-то тайном обществе, организованном по типу масонской ложи, и о многом, многом другом.
Что из этих слухов имело отношение к реальности, а что присочинили по ходу дела – кто же разберёт…
Князь Р. с детства не отличался крепким здоровьем. После скандала в тот злосчастный вечер он почувствовал недомогание, покинул шумное собрание, слёг с сердечным приступом и скоропостижно скончался, не успев ни оформить официального завещания, ни оставить распоряжений своему секретарю. Но зато, придя на короткий миг в сознание в свои последние земные минуты, бледными, едва шевелящимися губами он смог прошептать роковой наказ: во имя его памяти любой ценой добиться удовлетворения от князя Б. или его потомков, восстановив тем самым поруганную честь.
Дальнейший ход истории сопровождался кровавыми кошмарами революций и лишениями эмиграций; в него вмешивались как локальные вооружённые конфликты, так и мировые войны с их невосполнимыми потерями. Потомки двух именитых родов оставили свои путаные следы чуть не по всему земному шару – от Финляндии до Австралии и от Японии до Португалии. Многим из них пришлось сменить столичный блеск на бескрайние снега Воркуты и непроходимую дикость сибирских лесов. Пространство и время безжалостно раскидали людей, изменили их судьбы и даже имена. И только теперь, на исходе самого противоречивого века, запоздалое эхо далёких событий внезапно докатилось до ничего не подозревающего Микрошина.
В тот незабываемый вечер он намеревался мирно и спокойно в седьмой раз посмотреть предпоследнюю серию «Семнадцати мгновений весны». Устроился было в кресле с чашкой чая и вишнёвым вареньем, но осуществить задуманное не смог. Две подозрительные личности без предупреждения возникли на пороге его квартиры. То, что они не русские, изумлённому Микрошину стало понятно по речи: неловким паузам, ломаным фразам и глаголам в неопределённой форме. На нездешность визитёров также указывала аккуратная, точно подогнанная по фигуре модная одежда: явно не на родных орехово-зуевских просторах была она скроена.