Спустя короткую паузу, что кажется мне едва ли не вечностью, Ян наконец-то сдаётся и просто уезжает с парковки.
* * * *
— Ты, кажется, куда-то очень сильно торопился, — говорю я, снимая кроссовки, а затем куртку.
Ян стоит прямо за моей спиной, гремит ключами. То ли по приколу, то ли от нервов. Не понятно.
— Да. Так и есть, — произносит негромко. — Но я должен убедиться, что ты не натворишь опять какой-нибудь херни.
— Какой херни, Ян? — не получается сдержать нервный смех. Разворачиваюсь к парню и сталкиваюсь с привычно суровым взглядом. Опять. Ещё минут десять назад светился весь при виде этой блондинки-барменши — Ники, а со мной снова нацепил эту злобную морду. Даже злиться на него не могу, настолько обидно.
— Не знаю, — он неопределённо дёргает плечами, продолжая теребить в руке ключи от квартиры. — Ты вечно, что-то исполняешь.
— Это я-то исполняю?!
— Хочешь поспорить?
— Нет, Ян, — нервная улыбка не сходит с лица, поднимаю ладони, качаю головой. — Спорить я с тобой точно не хочу.
Мне кажется, если диалог и дальше пойдёт в этом русле, у меня случится очередной нервный срыв, как тогда в общаге. Или ещё что похуже. Слова, слова, слова… Да. Определённо, они всегда всё портят…
— Хотя… — кто-то переключает мой внутренний тумблер. — Нет. Знаешь? Давай поспорим. Кто из нас двоих больше исполняет. Что за фигня была у чёртового «Альянса»?
— О чём ты? — Ян хмурится.
— Я не буду спрашивать, о чём вы разговаривали с Владом. Ты мне всё равно ничего не расскажешь, даже несмотря на то, что в конце разговор явно коснулся меня. Пофиг. Ладно. Но что за хрень была с Никой?
— А что было с Никой? — парень вскидывает брови. Он удивлён и это не напускное.
— Она, блин, едва не целоваться к тебе лезла, висла на шее точно так же, как, по твоему мнению должна виснуть на тебе я, а ты стоял весь такой улыбался и ни хрена с этим не делал. Это нормально, по-твоему?
— Ты ревнуешь, — констатирует Ян, и клянусь, если на этой гадской роже сейчас появится улыбка, я ему врежу!
Но она не появляется.
— Да наплевать! Ревную я или нет, речь сейчас не об этом!
— Успокойся, малыш…
— Хрена лысого! И не смей меня трогать.
— Хорошо. Не буду. — Ян поднимает ладони, демонстрирует их мне как подтверждение, что он типа и не пытался секунду назад взять меня за руку.
— И вообще, если я, по твоему мнению, настолько нестабильная и вечно что-то исполняю, то на кой чёрт ты меня с собой таскаешь? Оставил бы в общаге психованную Алёну и просто валил бы по своим мегагиперважным делам, — намеренно кривляюсь. — А потом заехал бы к Нике на огонёк. Уверена, она была бы очень рада твоему обществу. У тебя куча баб, которых можно трахать, я тебе на кой хер сдалась?!
— А вот сейчас ты перегибаешь… — Взгляд парня опасно темнеет, он опускает подбородок и напрягает скулы, но поздно, меня уже понесло:
— Думаешь, перегибаю? — поднимаю брови в ложном удивлении. — Не парься, Ян. Хватит корчить из себя хорошего мальчика.
— Чего?
— Того! Это не сложно. Тебе просто нужно опять стать привычным мудаком и сволочью, как ты умеешь, и послать меня куда подальше. И лучше в особо грубой и циничной форме. У тебя это всегда очень хорошо получалось. Сразу все проблемы решатся. И не переживай, выдохни, Ян Валерьевич. Глупая и психованная Алёна не будет бегать за тобой со слезами на глазах и умолять вернуться. Потрахались и хватит. Переживу как-нибудь. И не таких мудаков переживала…
И тут Ян срывается. Швыряет ключи на тумбочку у двери, но они пролетают по гладкой поверхности и с грохотом приземляются на пол. Парень в один шаг преодолевает расстояние между нами, на секунду мне кажется, что ударит… Зажмуриваюсь, втягивая воздух с тихим всхлипом. Сжимаюсь. Но вместо удара или хотя бы пощёчины чувствую холодные пальцы на затылке. Они больно сжимают шею, дёргают вперёд. Второй рукой парень перехватывает моё лицо за щёки. Горячие и сухие губы жёстко накрывают мои, язык требовательно врывается в рот.
Замираю…
Буквально на секунду, а после снова нахожу связь с реальностью и пытаюсь вывернуться.
Хрена с два! Достала эта фигня!
— Снова пытаешься меня заткнуть?! — выбрыкиваюсь, но, естественно, остаюсь на том же месте. Одной рукой Ян перехватывает мою талию, с силой вжимает в себя. Мне удаётся лишь отстраниться. — Если ты не хочешь всё это слушать, то зачем тогда? На фига ты привёз меня сюда опять? Зачем всё это, Ян?!
— Блядь, да что с тобой не так-то, а?! Дело не в том, что я не хочу тебя слушать или!..
— А в чём? — перебиваю, но после его крика почти шёпотом.
Ян запрокидывает голову, издаёт злое рычание, будто зверь какой-то:
— Как же с тобой сложно!
— Не сложнее, чем с тобой…
За неимением других вариантов доставить мне боль, Ян сжимает меня в болезненных объятиях и даже приподнимает над полом. Так, что я не сдерживаю лёгкий сдавленный стон, после которого быстро чувствую пол под ногами, руки парня тут же расслабляются, но не отпускают. И не нужно. Сама не могу от него оторваться, но и рядом быть… пытка.
Что мы делаем?
Спустя недолгую паузу Ян нарушает молчание, словно прочитав мой мысленный вопрос:
— Сам не знаю. — В глаза мне отчего-то не смотрит. Это кажется необычным. — Уже который месяц пытаюсь понять, что между нами…
Месяц?!
— И?
— И не понимаю, — Ян возвращает внимание к моим глазам. — Я пока не придумал, как это назвать.
Снова смеюсь, на что он хмурится. Не могу. Это нервное. У меня крыша рядом с ним едет почище, чем без него.
— Тогда, может, и ненужно… это как-то называть? Может, вообще всё это не нужно, и лучше мне прямо сейчас собраться и поехать домой.
— Ещё раз скажешь это слово, и я тебе реально жопу надеру.
— Какое слово? — всё ещё смеюсь. — Домой?
— Специально меня провоцируешь?
— Никто тебя не провоцирует. Это ты вечно кидаешься на каждое моё слово.
— А ты нет?
— И я… — признаюсь честно и сама фигею от своей честности. Но ведь это правда. Мы вечно ищем друг в друге подвохи и подводные камни. Двойное дно в каждом слове. Или это только я в нём?.. Он просто ищет, что ему не нравится? Что сказано или сделано не по его царской воле?
И вот как? Как нам найти общий язык?..
Я запуталась.
Я так сильно и бесконечно запуталась. И, кажется, конца и края этому нет.
— Ты же не уйдёшь? — осторожно интересуется Ян. Поднимает руку, проводит большим пальцем по моей щеке, аккуратно убирает за ухо выбившуюся прядь волос. Вот так. Одно прикосновение, и сразу россыпь мурашек, и тлеющие горячие угли где-то в области живота. И я таю подобно кусочку воска в адском пламени. В его пламени. Чёрном, неистовом, необузданном… пугающем. И снова пропадаю.
— Не запирай, пожалуйста, дверь.
— Нет, — безапелляционное. — Даже не обсуждается.
— Ну куда я денусь с подводной лодки? — стону в ответ. — Это идиотизм какой-то. Ты меня ещё наручниками к батарее пристегни.
— Пристегну, если будет такая необходимость.
— Ты мне не доверяешь?
— А ты мне?
Осекаюсь.
И правда. Кто я такая, чтобы кидаться подобными обвинениями? Ведь сама ему не верю. Хочу, пытаюсь… но ни фига у меня не выходит. И даже сейчас, после того что видела у «Альянса», перебираю в голове все самые гадкие и отвратительные варианты. Боюсь оказаться права, но и не думать об этом не могу. Боюсь, что Ян снова выкинет что-то. Я не переживу этого. Он меня просто убьёт, если снова сделает какую-нибудь гадость. Только не теперь.
— Ну-у… — начинаю неуверенно, потому что вижу, как парень сжимает челюсти в ответ на моё слишком долгое молчание. — Может быть, тогда… стоит начать тренировать доверие? А иначе во всём происходящем нет никакого смысла. В моём приходе сюда и…
— Почему же? Очень даже есть.
Понимаю подтекст, и это ранит посильнее, чем удар фуры на полном ходу. Это выбивает всю волю и уверенность. Все остатки надежды, а следом и весь воздух из лёгких. Ломает все кости.