Очень хрупки и не вечны.
Внезапно дверь запасного выхода открывается, и я едва не порываюсь спрятаться за ней, но не успеваю. Округляю глаза, открываю рот и тут же его закрываю, не позволив грязной матерщине вырваться наружу. Ну, естественно! По вселенскому закону моей грёбаной жизни и вечной полосы невезения, буквально через минуту следом за мной выходит Ян. И, конечно же, он, как всегда, недоволен. Понимаю это по сдвинутым бровям.
— Драсте… Ян Валерьевич, — вырывается у меня.
— А я уж было подумал, что ты сбежала.
Мне показалось, или он облегчённо выдохнул? Недовольство вдруг покидает лицо парня, черты разглаживаются. Какое-то время Ян смотрит в сторону выхода из переулка, молчит. Ну вот какого лешего его сюда принесло? Сбежала?! Да если я сделаю что-то подобное, потом замучаюсь огребать от тебя же! И вообще, он сюда постоять вышел?
— Ника сказала, что ты пошла курить, — наконец, говорит Ян, всё так же глядя в сторону.
— Ну да… пошла, — киваю с обречённым видом, затем быстро убираю руки в карманы брюк, потому что становится холодно.
— И сигареты не взяла? — на этот раз Ян переводит взгляд на меня.
Не отвечаю, тупо смотрю себе под ноги. Да и что тут сказать? Сразу понятно, что соврала.
Парень достаёт из внутреннего кармана пачку сигарет, зажигалку. Закуривает. Убирает руки в карманы пальто и снова отворачивается в сторону выхода из переулка. Снова молчит.
Капец, блин. Видимо, он был серьёзен, когда говорил, что, в крайнем случае, будет весь вечер сидеть рядом со мной… Ходить за мной и вообще вести себя как грёбаный надзиратель. Неужто не мог покурить там — у Влада? Или он действительно подумал, что я сбежала? Что за чёрт?! Сегодня он ведёт себя в крайней степени странно. Нет… подозрительно.
— Ян Валерьевич, — не могу, эта ситуация нервирует.
— Что? — парень возвращает внимание ко мне.
— И всё-таки… я, наверное, покурю, — переминаюсь с ноги на ногу, чуть морщусь. — Угостите… сигареткой?
Ян тут же расплывается в ехидной улыбке:
— А мне казалось, что ты не куришь.
Креститься надо, когда кажется.
— Вообще, да, но… сегодня отдельный случай, — снова морщусь. Теперь он решил включить папочку, что ли?
— Да? — недоверчиво переспрашивает Ян, но таки достаёт пачку, открывает и протягивает её мне. — И в чём же он такой… отдельный?
Беру сигарету негнущимися замёрзшими пальцами.
— И зажигалку… пожалуйста, — что называется: «ни говна, ни ложки».
Сперва Ян точно хотел просто отдать мне эту треклятую зажигалку, но в долю секунды почему-то передумал, чиркнул колёсиком и, прикрывая огонёк ладонью, дал прикурить из своих рук.
Медлю пару секунд, осмысливая: почему так? А затем наклоняюсь вперёд, делаю несколько тяжек. Отстраняюсь. Как будто я украла бы его несчастную зажигалку, ей-богу. Или я настолько неприглядная, что не имею права прикасаться к его вещам? Или ещё что… Хрен разберёт этого Яна.
— Ты не ответила на вопрос, — возвращается парень к теме моего «некурения».
— На какой? — делаю вид, словно не знаю, о чём речь. Не смотрю на него.
— Чего такого особенного в этом вечере, что ты вдруг решила закурить?
Особенного? В вечере? Я такого не говорила. И одна несчастная сигарета ещё не констатирует факт того, что я решила снова начать курить. И чего он вообще прикапывается ко мне весь день с какими-то явно странными вопросами?
Вместо ответа просто пожимаю плечами. Затем зажимаю сигарету меж губ и пытаюсь растереть вконец окоченевшие руки. Но даже несмотря на это не очень приятное обстоятельство, идти обратно желания нет.
— Замёрзла? — на странность участливо интересуется Ян.
Я хмурюсь:
— Есть немного.
— Тогда пошли внутрь, — парень тут же выбрасывает недокуренную сигарету в сторону, подходит ко мне, вдруг обнимает одной рукой за плечи, притягивает к себе.
— Воу-воу! — с нервным хохотком вырывается у меня. Отхожу от Яна на расстояние вытянутой руки. — Полегче, Ян Валерьевич. По-моему, вы сегодня уже слишком перебарщиваете с этими… штуками.
Он делается озадаченным, замирает.
— Штуками?
— Да, штуками, — киваю и сама не замечаю, как раздражаюсь. Какого чёрта?! Меня реально достали его игры. То он бесится на пустом месте, орёт, оскорбляет, мешая меня с дерьмом. То вдруг становится до кондрашки участливым и добрым. — И да, кстати, — с чего я вдруг стала такой смелой? — Где моя сумка? Мне нужно ответить на сообщение.
Вот оно! «Щёлк», и красивое лицо Снежного принца перевоплощается в недовольную гримасу Князя ужаса.
— На сообщение ответить, значит? — Ян убирает руки в карманы пальто, его бледно-голубые глаза опасно темнеют. Я замечаю это даже в полумраке.
— Да-да, на сообщение, — без страха смотрю ему в лицо. Ну, давай же? Покажи мне того подонка! Хватит разыгрывать этот чёртов спектакль добродетели! — Если вы не помните, я с другом переписывалась, когда мы ехали сюда. Хочу ему ответить. Верните мне мою сумку.
Замечаю, как парень стискивает зубы, явно от злости. Ну ещё бы! Я ведь снова начала ему дерзить, и теперь он совершенно точно обхамит меня в лучших традициях своего отвратительного характера.
Но, к моему немалому изумлению, Ян просто кивает и произносит сухим тоном:
— Сумку и телефон получишь в конце рабочего дня, — а затем разворачивается и быстро заходит внутрь здания, громко хлопнув дверью.
Тушу окурок о подошву туфли, выбрасываю его в мусорный контейнер рядом. С секунду тупо пялюсь в сторону выхода из переулка.
Ничего не понимаю… Его перепрограммировали, что ли?
* * * *
Едва я захожу внутрь, на горизонте появляется Влад.
Да что б тебя…
Резко останавливаюсь, сжимаю кулаки, сдерживая новую волну матов, после разворачиваюсь и хочу вернуться обратно на улицу, обойти здание и войти через парадные двери, но мне не дают.
— Куда собралась?! — я даже на слух понимаю, что Влад ехидно оскалился при виде меня. — Стоять! Раз, два…
Поворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, бросаю на парня крайне недовольный взгляд. Тоже мне, командир армейского полка.
— Ты не заблудилась, деточка? — Влад останавливается в паре шагов от меня. Не нравится мне эта его улыбочка.
— Не уверена, — качаю головой и хмурюсь. Мне кажется, Ян всё-таки был прав: если я и дальше буду столько хмуриться, то на лбу не то что морщины появятся, брови, блин, срастутся. Но я ничего не могу с собой поделать! Один вид этой физиономии вызывает во мне бурю эмоций. Негативных, в основном. Однако я бесконечно рада, что сегодня здесь нет третьего ушлёпка из их гоп-компашки. Уверена, при виде Рената меня бы ещё и вырвало до кучи.
— Не уверена? — Влад вскидывает тёмные брови, насмехается. — Это как понимать?
— Не важно, — отмахиваюсь я. — Чего изволит мой хер майор? Какие будут приказания?
Улыбка парня становится ещё шире:
— А ты заба-авная, — протягивает Влад. — Теперь я, кажется, начинаю понимать, чего Ян так в тебя вцепился.
Ась? Озадаченно вытягиваю лицо. О чём это…
— Ладно, не о том речь, — перебивает он ход моих мыслей. — Ника, конечно, «слёзно» попросила меня сильно тебя не гнобить, и тебе крупно повезло — я сегодня в хорошем настроении, но вот принесённые тобой убытки всё равно придётся возместить в полном размере.
Убытки?... Бля-я… Хотя, с другой стороны, а чего ты ожидала, Алён? Что он простит тебе бой посуды и алкоголя чисто по доброте душевной? Да брось, мы прекрасно знаем, что у этих чудовищ нет ни души, ни грамма даже подобия доброты.
— Сколько? — стараюсь выглядеть безразличной, но едва ли у меня это получается.
— Много, — с кривой ухмылкой бросает Влад, при этом ещё и склонившись ко мне. — И, конечно же, на оплату своей «бесценной» работы можешь не рассчитывать. Если бы знал, что у тебя руки из задницы, вызвал бы подменных из фирмы.
Отлично. Я сейчас взорвусь. Вот ещё чуть-чуть и…
— Так и вызывал бы сразу... своих подменных из фирмы, — слова эти получаются жёстче, чем планировала.