— Откуда продукты? — всё-таки решаю спросить.
Ян в очередной раз переводит внимание на меня.
— Помнится, у тебя холодильник вечно пустой был.
Парень вдруг делается очень озадаченным:
— Раньше тут и кормить-то особо было некого, а сегодня у меня впервые гости.
Свят-свят! Чур меня! Снова эта улыбка…
— Сходил в магазин, купил всё необходимое, — он резко указывает кончиком ножа в мою сторону, я вздрагиваю. Едва не прячусь за дверной косяк. — И не смей говорить, что ты не голодна! Я очень старался.
Несколько секунд медлю, затем недоверчиво изрекаю:
— Пойду… умоюсь.
— Хорошо, — просто соглашается парень и отворачивается. — В шкафчике над раковиной есть запасная зубная щётка.
Ага… запасная зубная щётка.
Хорошо.
* * * *
После всех гигиенических процедур возвращаюсь в кухню. На широкой барной стойке уже разложены столовые приборы, кувшин, как я думаю, со свежевыжатым апельсиновым соком, высокие стаканы. Бросаю короткий взгляд на большой стол в другом конце просторной кухни и тут же настораживаюсь: почему именно барная стойка? Почему не обеденный стол? Меня напрягает это маленькое обстоятельство. За барной стойкой будет… как-то тесновато. Слишком близко. Сразу чувствую себя неуютно. Но после одна мрачная мысль сменяется другой.
Алёна, ты серьёзно?! Ты реально собралась завтракать с ним за одним столом?! С эти чудовищем?!
Но с другой стороны… разве у меня есть выбор?
«Выбор есть всегда!» — изрекает некто крайне враждебно настроенный внутри меня.
Мысленно киваю. Резонное замечание. Я, конечно, могла бы сбежать прямо сейчас, но насколько помню, вчера ночью Ян запер входную дверь, а ключик от неё, естественно, спрятал. Последний раз видела, как он убирал его в карман пальто, однако сомневаюсь, что Ян! — грёбаный интриган и манипулятор — не перепрятал это маленькое средство к моему спасению. Можно, конечно, уйти и более эффектно… через окно, например. С высоты двадцать пятого этажа я совершенно точно разобьюсь в лепёшку, а хозяина квартиры потом до конца его гнусного существования будут мучить угрызения совести и чувство вины…
Хотя о чём я вообще? Какая к чертям собачьим совесть?!
Ян, всё такой же нереально дружелюбный, выкладывает на тарелки содержимое сковороды. Я мнусь в дверях. Что делать-то?
— Всё в порядке? — он ставит сковородку обратно на плиту, снимает с плеча полотенце, вешает его на крючок у раковины. Так как я молчу, продолжая стоять как вкопанная и пристально наблюдать за его перемещениями, парень подходит, вдруг расстёгивает молнию моей толстовки. Резко отшатываюсь, обхватывая себя руками за плечи.
— Я останусь в ней! — о-о, да я сама грозность. Просто воплощение боевого хомячка!
Ян не настаивает. Просто пожимает плечами:
— Ладно, — садится за барную стойку. Спустя секунду, видя, что я так и не двигаюсь с места, обречённо вздыхает и выдаёт:
— Еда не отравлена, подвохов нет.
Чё?
Настороженно и в тоже время удивлённо вскидываю брови.
— Перестань, — парень издаёт ироничный смешок. — Садись уже за стол. Иначе всё остынет, и тогда будешь есть холодное.
У меня даже глаза заболели от того, насколько широко я их раскрыла. Что за...? Он перегрелся, что ли? Упал с кровати и ударился головой? Или настоящего Яна ночью похитили марсиане, а на его месте оставили дружелюбного марсианского клона? Я отчётливо помню каждый приступ его внезапной добродетели, но ещё более отчётливо я помню, каким куском дерьма он может быть. Из головы никак не идёт прошлая ночь. Я до сих пор теряюсь в догадках. Как? Почему? Зачем, чёрт возьми?! Зачем он это сделал? И что, блин, тут происходит? Яну нельзя доверять. И в сложившейся ситуации моя паранойя абсолютно обоснована. Однако… Высказывать это вслух я не стану.
Вот только парень отлично меня изучил, всё читает по моему лицу. Улыбка пропадает, и он серьёзно произносит:
— Вчера… я погорячился. Прости за это.
Даже та-ак?
— Обещаю, что больше не обижу тебя.
Вспоминается старинная русская пословица про горячее железо. Подумав, я быстро спрашиваю:
— Не обижу — в смысле, больше не буду трогать? Или не обижу — в смысле, больше не буду вламываться в твою жизнь и переворачивать в ней всё вверх дном?
— В смысле, и то и другое, — делает паузу, затем прибавляет: — Мне, правда, жаль, что вчера всё так вышло.
Глядя в такие честные глаза невозможно не верить. Медленно киваю. У меня такое чувство, что я пожалею об этом. Что за игру он затеял? Не доверяю ему. Но раз его превосходительство… марсианский клон Князя ужаса так сильно хочет трапезничать в моём обществе… Ладно. Как вам будет угодно.
Забираюсь на барный стул, аккуратно беру вилку. Резко замираю, когда вижу содержимое тарелки. Капец… даже не знаю, как на это реагировать. Это, чёрт возьми… Королевская яичница! Та самая, что я как-то готовила ему в особняке. Правда, на вид она как шедевр высшей гастрономической кухни. Я бы так не смогла. Честное слово. Её даже есть жалко. Во мне крепнет уверенность, что на вкус она тоже как тот самый шедевр высшей гастрономической кухни.
Идеальный Ян и его идеальная Королевская яичница.
Капец. Просто кошмар какой-то... Кончиком вилки касаюсь зелени, что лежит ровно по центру сия творения искусства.
— Сок будешь? — парень берёт кувшин, чуть протягивает его мне.
— У-угу, — неуверенно изрекаю я, беру вилку негнущимися пальцами.
Ян наполняет мой стакан, затем свой. После тоже берёт вилку, нож. Ловко разделяет «шедевр» на несколько кусочков, накалывает один из них на вилку, отправляет в рот. Медленно пережёвывает пищу, глядя на меня. Пристально так, пытливо. После отпивает сок из своего стакана. Где-то это уже было.
Ладно. Хорошо. Сделаем вид, будто так и надо. Всё вполне себе нормально. Так и должно быть. По крайней мере, на этот промежуток времени, ведь в данный момент я на вражеской территории, а значит… Тоже беру в руки кухонный нож с тупым концом, разрезаю это великолепие на несколько кусочков, большим усилием воли кладу один из них в рот. Жую. Тут же мрачнею. Ну да. Что и требовалось доказать. Идеальный Ян и его идеальная яичница.
Видимо, парень замечает мою недовольную мину, а потому удивлённо интересуется:
— Не вкусно?
С трудом проглатываю кусок. Тихо ворчу:
— Наоборот.
— Тогда отчего такое лицо? — он снова улыбается.
— Не от чего… — качаю головой, стараясь не смотреть в глаза этому демону. — Просто.
— Просто?
— Думаю вот, — всё-таки не сдерживаюсь, — есть хоть что-нибудь в этой грёбаной вселенной, в чём бы ты откровенно лажал? Вот хоть что-нибудь?! Не считая твоего отвратительного характера.
Жду с его стороны вполне привычного недовольства, а получаю долбаную широкую улыбку. Однако в ней присутствует некий оттенок ехидства. В глазах парня откровенно пляшут черти. Он чуть склоняется ко мне и тише произносит:
— Солнышко, ты будешь удивлена, узнав, насколько я хорош во всём.
Предпочитаю не отвечать. Ну на фиг… Очередная провокация. Вот как пить дать!
Снова утыкаюсь в свою тарелку, старательно жую эту чёртову идеальную, нереально вкусную яичницу. Серьёзно! Вкуснее яичницы я ещё не пробовала! И срать, что она приготовлена, вроде бы как, по моему рецепту… Ну идея изначально точно принадлежала мне. Даже если это блюдо уже существовало до меня, я-то об этом не знала. И «Королевской» её назвала Я!
Ладно. Что-то я отвлеклась.
Некоторое время Ян молчит. С некоторой периодичностью наблюдает за моими действиями. Мы слишком близко друг к другу. В какой-то момент я случайно… Да! Именно СЛУЧАЙНО! Задеваю своим коленом его. Едва не давлюсь, и бормочу виновато:
— Прости.
— Ничего страшного, — спокойно отвечает парень, но я чётко слышу смешинки в его голосе.