Некто паскудно ухмыляется внутри.
Да ты, по ходу, сама больная…
В пепельнице куча окурков. Моих и Ритки. Я, наверное, никогда не смогу бросить эту пагубную привычку с такими кульбитами моего жизненного процесса. Торчим в кухне Лёнькиной квартиры. Сколько мы уже здесь? Понятия не имею. Да это и не важно. На такой случай у меня есть Ритка, которая каждые две минуты то смотрит на сотовый, то подскакивает к окну. Понятия не имею, что пытается там высмотреть? Мало того, что снаружи ночь глаз выколи, так мы вдобавок на девятом этаже. Может, думает, что Ян прилетит на вертолёте? Я бы взглянула на такое представление. Вообще, кажется, что подруга ждёт появления великого и ужасного куда сильнее, чем я.
— Ну когда он позвонит уже? — нервный голос Ритки нарушает тишину. Она снова высматривает что-то или кого-то в окне.
— Позвонит, — вздыхаю я. Сейчас мне уже лучше. По крайней мере, не колотит и не тошнит, как до этого. Но зато нехило клонит в сон, а завтра снова вставать ни свет ни заря.
— Когда? — она оборачивается, требовательно смотрит на меня.
— Позвонит, — ровно повторяю. — Сядь ты уже.
Девушка машет на меня рукой, отворачивается, переваливается через подоконник и едва не прилипает к стеклянной поверхности окна.
Ну что за человек? Некто внутри обречённо вздыхает.
В этот же момент телефон раздаётся сигналом пришедшего смс. Ритка кидается к столу, где лежит мой сотовый, словно дикая кошка на охоте:
— Это Ян?
— Понятия не имею, — обречённый вздох сущности внутри передаётся мне.
Включаю подсветку экрана. Разочарование. Отличненько, Алёна, теперь ещё можно начать разочаровываться тем, что это смс не от Яна. Вообще зашибись…
— Это рассылка от оператора.
Ритка хватает свой мобильник, как я понимаю, смотрит на цифровые часы. Её брови ползут вверх:
— В три часа ночи?!
Пожимаю плечами.
— Должно быть, авторассылка какая-нибудь. Пофиг.
— Спамеры долбаные, — раздражённо выдаёт девушка и возвращается к своему предыдущему занятию — пялится в окно.
Встаю со стула, иду в прихожую.
— Ты куда?
— Пройдусь немного, — надеваю кроссовки. — Неизвестно, когда Ян найдёт его, а меня вырубает.
— Я с тобой! — подруга уже кидается надевать обувь, останавливаю её:
— Не нужно. Я буду тут рядом. Если что, позвоню.
Девушка не настаивает. Накидываю куртку, платок на шею, беру сотовый и выхожу из квартиры. Старый лифт со скрипом и дребезжанием спускается на первый этаж. Выхожу на улицу, делаю глубокий вдох, затем выдох. Тишина. Именно то, что мне сейчас нужно. На улице по-весеннему свежо, хотя и холодно ещё. Иду на детскую площадку, забираюсь на лавочку и просто сижу. Сижу до тех пор, пока не становится совсем холодно. Пока руки и ноги не превращаются в ледышки, но и тогда не двигаюсь с места. Мысли где-то далеко, не здесь. Где-то, где всё хорошо. Просто и спокойно.
Есть ли вообще на этой грёбаной планете такое место?..
Во двор заезжает машина, останавливается у Лёнькиного подъезда. Я продолжаю сидеть, без интереса рассматриваю иномарку. Она кажется дорогой. Белый хэтчбек, «вылизанный» и отполированная в автомойке до блеска. Но это точно не…
Дверь водительского места открывается, и я замираю.
— Ну! — крайне недовольное. — Долго ты собираешься там сидеть?
Я резко подскакиваю, почему-то шепчу:
— Ты его нашёл?
— Что?! — нервно переспрашивает Ян.
Прочищаю горло и повторяю громче:
— Ты его нашёл?! — не двигаюсь с места. Не верю, что он приехал. Он же был на работе. На своей вечно важной, не терпящей никаких отлагательств работе!
— Садись в машину, — раздражённо кидает парень и скрывается в иномарке.
Я бегу. Буквально. Хватаюсь за ручку двери, сажусь на переднее пассажирское, пристёгиваю ремень безопасности и поворачиваюсь к Яну:
— Ты ведь нашёл его? Скажи, что нашёл! — смотрю как на спасителя. Чёрт возьми, сейчас он реально мой спаситель, несмотря на то, что несколько часов назад я откровенно поливала его грязью, называла чудовищем. Но это чудовище вновь удивило, пришло на помощь.
Парень окидывает меня злющим взглядом.
Безумие, но я рада его видеть. Даже таким: злым, несдержанным, со сжатыми в тонкую недовольную линию губами, сдвинутыми к переносице бровями. Глубокой вертикальной черточкой меж ними. Этот тип слишком много хмурится. А ещё мне говорил как-то, чтобы не делала того же. Мол, морщины появятся. У него одна уже есть. Дурак. Хочется ему улыбнуться. Искренне, тепло. Я сдерживаюсь изо всех сил.
Ян ничего не отвечает, берётся за рычаг коробки передач, уже хочет уехать, но я резко останавливаю его:
— Подожди! — на автомате хватаюсь за кисть парня. — Нужно Ритке позвонить. Она тут, у Лёньки в квартире. Пять сек! — прибавляю, когда вижу, как темнеют его глаза. Хреновый знак. Он ведь не любит ждать. Особенно когда и так не в настроении.
— Ал…
— Ритка, пулей вниз. Ян тут, щас за Лёнькой поедем!
Получаю от девушки короткое: «Бегу!». Сбрасываю вызов, убираю сотовый в куртку.
— Она уже бежит, — успокаиваю парня, но «веселее» он от этого не становится. Сердце пропускает удар под его мрачным пронзительным взглядом. Становится не по себе, и я опускаю глаза.
И тут Ян резко хватает меня за руку.
Испуганно вздрагиваю.
Он раздражённо рычит:
— Руки как ледышки. Сколько ты там проторчала, дура? — повышает голос, но ещё не кричит. — Совсем мозгов нет?! Хочешь свалиться с воспалением или ещё какой хернёй… Идиотка. — Парень грубо отбрасывает мою кисть, щёлкает какой-то кнопкой на панели приборов. Слышу приглушённый шум, как от вентилятора. Сразу чувствую тепло. Ян крутит небольшое колёсико, прибавляет силу нагрева «печки», на меня не смотрит, всё ещё хмурится, челюсть стиснута. Вижу, как двигаются желваки. Он зол. Чёрт возьми, он капец как зол. Просто готов взорваться от ярости или разорвать меня на клочки. Но это не пугает, не вызывает во мне ответного раздражения. Мне безумно хочется улыбаться. Я смотрю на него и, когда уже совсем нет сил сдерживать это веселье самоубийцы, эту дурацкую улыбку, опускаю лицо, закрывая тем самым рот клетчатым платком.
Он просто невозможный придурок.
И я тоже… дура.
— Время четвёртый час, — продолжает разносить меня Ян. — Тебе ещё в универ сегодня, какого хрена до сих пор не спишь? Да ещё и шаришься по улице. Ты бессмертная, что ли?! Давно по башке не получала?
Поднимаю удивлённый взгляд. Он волновался за меня? Внутри маленький фейерверк.
— Я ждала твоего звонка, — не нахожу ничего лучше, чем сказать правду, а затем вновь опускаю взгляд, но уже не прячу лицо. Смотрю на свои ладони.
Ян больше ничего не говорит. Не вижу его эмоций, но мне кажется, что сейчас он тоже удивлён.
Несколько секунд молчим, а затем…
— Замёрзла? — парень накрывает ладонью мои руки, и она вдруг тёплая. Или это из-за того, что мои ледяные. Снова россыпь мурашек, сердце в судорожном припадке гулко ёкает в груди. Но он этого не узнает, как и то, насколько мне приятно это прикосновение. Лёгкое, осторожное. Эта неподдельная мягкость и участливость в его голосе согревают куда сильнее, чем какая-то там автомобильная «печка». Он волновался. Он точно волновался, ведь невозможно так искренне врать.
Просто киваю.
В этот же момент открывается дверь заднего пассажирского места. Ритка.
— Всё! Я тут.
Ян спешно отдёргивает руку, переключает передачу. Вижу, как бросает короткий взгляд в зеркало заднего вида. Снова хмурится. То ли от того, что подруга появилась в неподходящий момент, то ли от того, что сделал секунду назад.
— Привет, Ян, — тихо произносит девушка.
— Привет, — привычно без единой эмоции отвечает он.
* * * *
Первый пункт поисков оказался в каком-то кирпичном старом здании едва не на окраине города. Ян покинул машину, приказав оставаться внутри. Разумеется, ни у кого и в мыслях не было спорить с его тираническим превосходительством.
Себе дороже.
Тем более парень явно знает, что делать. Это внушило уверенность и толику спокойствия.